“История русского народа” Полевого (т. 1-6, 1829-33), написанная в противовес “Истории государства Российского” Карамзина, — крупное явление в развитии исторической науки в России. Полевой старался обнаружить и показать органическое развитие народного начала в исторической жизни, обратился к истории народного быта, к фольклору. Первые тома “Истории” Полевого содержали новое для своего времени изображение общественного строя Киевской Руси. Отрицая, в отличие от Карамзина, существование единого государства на Руси до к. XV в., Полевой поставил задачу исторического изучения развития единовластия.

Николай Алексеевич Полевой - выдающийся журналист, родился 22 июня 1796 г. в Иркутске. Сын купца, он не получил систематического образования. Рано научившись грамоте, он с жадностью набросился на книги, которые нашел в большом количестве у своего отца.

По собственным его словам, он прочитал тысячу томов всякой всячины и помнил все прочитанное. Уже с десяти лет он издавал рукописные газеты и журналы, писал драмы и стихи, историю, посвящая этим занятиям все досуги, остававшиеся ему впоследствии от управления отцовскими делами. По влиянию, которое Полевой имел на русскую поэзию и литературу, Белинский ставит его на один уровень с Ломоносовым и Карамзиным. Один из самых крупных авторитетов, против которого ополчился Полевой, был Карамзин. Отзываясь восторженно о значении Карамзина, Полевой признавал его "Историю" неудовлетворительной. В "риторическом" карамзинском определении истории Полевой видел чрезвычайно ограниченное понимание ее целей и отмечал в труде Карамзина отсутствие общей руководящей идеи. Очень метко Полевой указал на то, что у патриотически настроенного историка даже варвары являются облагороженными, мудрыми, художественно развитыми, только потому, что Рюрик и Святослав - русские князья.

Зачитывавшийся Нибуром и находившийся под сильным влиянием Тьерри и Гизо, Полевой не довольствовался разбором Карамзина: он решил сам написать "Историю русского народа". Вооруженный новыми взглядами, он шаг за шагом преследует старую историческую схему, основой которой было представление о России как о "государстве" с самого начала ее истории. Все личное, случайное Полевой старался устранить из объяснения русской истории. Он указал в ней несколько периодов, необходимо следовавших один за другим, неизбежно вытекавших из данного состояния общества и из всемирно-исторических событий. В общем, однако, при всей значимости переделки, основа схемы осталась прежняя: историю общества Полевой характеризует по-прежнему историей власти и в конце концов впадает в тот самый тон, за который основательно порицал Карамзина.

PS. Качество скана книги очень хорошее и даже включено распознавание текста внутри документа (можно копировать текст из PDF), но размер томов тоже значительный - 200-300 Мб на каждый том.

ЗАГРУЗИТЬ ТОМ3

Далее: "Я не поколебался писать историю России после Карамзина; утвердительно скажу, что я верно изобразил историю России; я знал подробности событий, я чувствовал их, как русский; я был беспристрастен, как гражданин мира"... Воля ваша: хвалить себя немножко можно; зачем терять хоть единый голос в собственную пользу? Но есть мера всему. Далее: "Она (картина г-на Полевого) достойна вашего взора (Нибурова). Пусть приношение мое покажет вам, что в России столько же умеют ценить и почитать вас, как и в других просвещенных странах мира". Опять! как можно самому себя выдавать за представителя всей России! За посвящением следует предисловие. Вступление в оное писано темным, изысканным слогом и своими противоречиями и многословием напоминает философическую статью об русской истории (6) , напечатанную в "Московском телеграфе" и разобранную с такой оригинальной веселостию в "Славянине".

Приемлем смелость заметить г-ну Полевому, что он поступил по крайней мере неискусно, напав на "Историю государства Российского" в то самое время, как начиная печатать "Историю русского народа". Чем полнее, чем искреннее отдал бы он справедливость Карамзину, чем смиреннее отозвался бы он о самом себе, тем охотнее была бы все готовы приветствовать его появление на поприще ознаменованном бессмертным трудом его предшественника. Он отдалил бы от себя нарекания, правдоподобные, если не совсем справедливые. Уважение к именам, освященным славою, не есть подлость (как осмелился кто-то напечатать), но первый признак ума просвещенного. Позорить их дозволяется токмо ветреному невежеству, как некогда, по указу эфоров, одним хиосским жителям дозволено было пакостить всенародно.

Карамзин есть первый наш историк и последний летописец. Своею критикой он принадлежит истории, простодушием и апофегмами хронике. Критика его состоит в ученом сличении преданий, в остроумном изыскании истины, в ясном и верном изображении событий. Нет ни единой эпохи, ни единого важного происшествия, которые не были бы удовлетворительно развиты Карамзиным. Где рассказ его неудовлетворителен, там недоставало ему источников: он их не заменял своевольными догадками. Нравственные его размышления, своею иноческою простотою, дают его повествованию всю неизъяснимую прелесть древней летописи. Он их употреблял, как краски, но не полагал в них никакой существенной важности. "Заметим, что сии апофегмы, - говорит он в предисловии, столь много критикованном и столь еще мало понятом, - бывают для основательных умов или полуистинами, или весьма обыкновенными истинами, которые не имеют большой цены в истории, где ищем действия и характеров". Не должно видеть в отдельных размышлениях насильственного направления повествования к какой-нибудь известной цели. Историк, добросовестно рассказав происшествие, выводит одно заключение, вы другое, г-н Полевой никакого: вольному воля, как говорили наши предки.

Г-н Полевой замечает, что 5-я глава XII тома была еще недописана Карамзиным, а начало ее, вместе с первыми четырьмя главами, было уже переписано и готово к печати, и делает вопрос: "Когда же думал историк?"

На сие ответствуем:

Когда первые труды Карамзина были с жадностию принимаемы публикою, им образуемою, когда лестный успех следовал за каждым новым произведением его гармонического пера, тогда уже думал он об истории России и мысленно обнимал свое будущее создание. Вероятно, что XII том не был им еще начат, а уже историк думал о той странице, на которой смерть застала последнюю его мысль... Г-н Полевой, немного подумав, конечно сам удивится своему легкомысленному вопросу.

Поэма «Медный всадник» – повествование о трагической участи простого обитателя Петербурга, потерявшего во время наводнения любимую девушку, а вместе с ней – все мечты и надежды на будущую жизнь.

В «Медном всаднике» Пушкин поднимает тему «маленького человека» и тему роли Петра I в судьбе России. Основной конфликт произведения – противостояние личности и власти. Для общего ознакомления с произведением предлагаем прочитать онлайн краткое содержание «Медный всадник», выполненное опытным учителем литературы.

Главные герои

Евгений – бедный чиновник, который мечтает о семье, спокойной размеренной жизни. Сходит с ума, не в силах смириться со смертью любимой девушки во время наводнения.

Петр I – оживающий в воображении Евгения образ памятника царю.

Другие персонажи

Параша – возлюбленная Евгения, которая гибнет во время наводнения в Петербурге.

Предисловие

Вступление

У безлюдных берегов Невы стоял когда-то Петр I, размышляя о времени, когда здесь будет основан город:

«Природой здесь нам суждено
В Европу прорубить окно» .

По прошествии ста лет на месте, где раньше не было ничего, кроме «тьмы лесов» и болотных топей, «вознесся пышно, горделиво» молодой город. «Юный град» затмил красотой, богатством и мощью саму Москву. Автор признается в любви к городу, «Петра творенью» , и верит, что созданный волею правителя, он будет многие века стоять «неколебимо как Россия» , а побежденная стихия финских волн забудет о своем былом величии и не будет беспокоить «вечный сон Петра» .

Повествователь приступает к рассказу о тяжелом времени, воспоминание о котором еще свежо.

Часть первая

Поздним ненастным вечером ноября герой по имени Евгений вернулся из гостей домой.

«Наш герой
Живет в Коломне; где-то служит,
Дичится знатных и не тужит
Ни о почиющей родне,
Ни о забытой старине» .

Тяжелые мысли о бедности, о своей жизни, в которой еще предстоит заслужить «независимость и честь» , не дают ему заснуть. К тому же из-за непогоды вода в Неве поднималась и, скорее всего, уже смыла мосты, – теперь Евгений несколько дней не сможет увидеть любимую девушку Парашу, живущую «у самого залива» , на другом берегу. Евгений размечтался о жизни с Парашей, об их совместном будущем и, наконец, заснул.

Наступивший день был ужасен:

«Нева вздувалась и ревела,
И вдруг, как зверь остервенясь,
На город кинулась» .

Площади превратились в озера, и в них «широкими реками вливались улицы» . Вода разрушала дома и уносила людей, обломки жилищ, мосты, – все, что встречалось на пути.

На мраморном льве возле одного из новых богатых домов города неподвижно сидел среди общего хаоса Евгений. Он не видел и не слышал ни ветра, ни дождя, бьющего по лицу – он тревожился о судьбе возлюбленной. Молодой человек в отчаянии неотрывно смотрел туда, где, «словно горы, из возмущенной глубины вставали волны, буря выла, неслись обломки» , – туда, где жила Параша со своей матерью. Герою казалось, он видит и некрашеный забор, и их ветхую лачугу.

Евгений сидел, не в силах сдвинуться с места. Вокруг везде была вода, а перед ним – обращенный к нему спиной «кумир на бронзовом коне» . Памятник Петру I возвышался над бушующей Невой.

Часть вторая

Наконец вода начала спадать. Евгений, «душою замирая, в надежде, страхе и тоске» , наняв перевозчика, плывет к любимой. Выйдя на берег, герой бежит к дому, где жила Параша, он не верит глазам, ходит вновь и вновь вокруг места, где жила девушка, и не находит ее дома – он смыт Невой. «Полон сумрачной заботы» , Евгений громко говорит сам с собой, а потом смеется.

Наступил следующий день, Нева успокоилась, город вернулся к прежней жизни. Жители шли на службу, возобновилась торговля.

Только Евгений не смог перенести гибели любимой, его «смятенный ум» не выдержал потрясения. Занятый мрачными мыслями, он скитался по городу, не возвращаясь домой. Так прошла сначала неделя, потом месяц. Молодой человек спал, где придется, кормился подаянием. Бывало, дети бросали вслед ему камни, его стегали плети кучеров, когда он, не разбирая дороги, едва не попадал под колеса повозок. Внутренняя тревога съедала его.

«И так он свой несчастный век
Влачил, ни зверь ни человек,
Ни то ни сё, ни житель света,
Ни призрак мертвый…»

Однажды в конце лета, ночуя возле невской пристани, Евгений был разбуежн наступающим ненастьем. Шел дождь, выл ветер, бурлила Нева. Вспомнив пережитый ужас наводнения, герой начал бродить по улицам. Со страхом внезапно остановился – он очутился возле дома, где спасался от бушующей реки в ночь гибели Параши. На крыльце большого нового дома все также сидели изваяния львов, а неподалеку высился на бронзовом коне Петр. Евгений узнал и место, где «потоп играл» , и львов, и того, «чьей волей роковой под морем город основался» . Именно Петра считает виновником своего горя.

Стиснув зубы, сжав пальцы, задрожав от переполнявшей злобы, взглянул он в глаза Петра и прошептал с угрозой: «Ужо тебе!..» И вдруг бросился прочь: герою показалось, что лицо царя вспыхнуло гневом и всадник начал поворачиваться в его сторону. Всю ночь бежал Евгений от мнимого преследования Петра – куда бы ни сворачивал он, везде слышался ему топот конских копыт ожившего «медного всадника» .

С тех пор всегда, когда Евгений оказывался возле памятника, он смиренно опускал глаза, снимал картуз и прижимал руку к сердцу, «как бы смиряя его муку» .

Герой так и не смог пережить потерю и прийти в себя. Мертвого «безумца» Евгения нашли весной у порога ветхой лачуги, которую наводнение занесло на безлюдный остров у взморья. Здесь же, на острове, его и похоронили.

Заключение

Рассказывая историю Евгения, автор подводит нас к выводу о том, что противоречия между властью и маленькими людьми не исчезают и не разрешаются – они всегда трагически взаимосвязаны. Пушкин впервые в русской литературе показал неразрешимость между государственными интересами и интересами простого человека. Именно поэтому образы главных героев в изображении автора неоднозначны: мы видим Петра – преобразователя и Петра-самодержца, Евгения – мелкого чиновника и бунтаря, возмутившегося действиями самого царя.

После чтения пересказа «Медного всадника» читатель готов к восприятию неповторимых пушкинских образов и языка поэмы.

Тест по поэме

Пройдите тест – и узнаете, как хорошо вы запомнили краткое содержание:

Рейтинг пересказа

Средняя оценка: 4 . Всего получено оценок: 3353.

Петр гордо стоит на берегу Невы и размышляет о величественном городе, который он хочет построить, что бы стать на шаг ближе к Европе. По истечению ста лет прекрасный могучий город, был возведен на пустынном месте. Торжественно возвысившийся он сменил тьму и хаос этого гиблого места.

На дворе стоял ноябрь, было довольно холодно, а прекрасная река Нева все играла своими волнами. Евгений, являющийся мелким чиновником, возвращается домой уже очень глубоким поздним вечером, его ожидала тихая каморка, далеко не в самом богатом районе Санкт-Петербурга, под названием Коломна. Некогда его род был богат и знатен, но этого уже дано никто не помнит, а он в свою очередь давно перестал общаться со знатью.

Евгений нервно вертясь, никак не может уснуть, его очень беспокоит положение в обществе и о то, что из-за разведения мостов он несколько дней не может повидаться со своей любимой, которую зовут Парашей, так как она живет на том берегу реки. Он уходит в мечты о свадьбе, о детях, о счастливой жизни и любящей семье, где он будет любим и ценен и где наступит покой. И с этим засыпает в своих прекрасных мечтаниях…

Новый день не принес ничего хорошего. Разбушевавшаяся, силами ветра, река затопила весь город. Волны похожие на армию, захватившую все на своем пути смывали дома, людей, деревья и все, что попадалась им на пути. Люди поговаривают, что это кара господня и даже царь смиряется со своей участью, и принял, что он слаб перед господом и он не во власти, что либо изменить.

На площади Петра, высоко, на мраморном льве сидит Евгений, он уже давно перестал чувствовать, что то, а тем временем ветер срывает с него шляпу и быстро поднимающиеся потоки воды щекочут подошву его ботинок. Дождь льет, как из ведра. Евгений осматривает другой берег реки, ведь там совсем недалеко от воды живет она, самая прекрасная и любимая женщина. Он настолько поглощен своими мыслями, что совсем не видит происходящего рядом с ним.

И вот Нева вновь входит в свои берега, бушующая вода стихает. Он бежит к реке и договаривается о переправе на другой берег с сидящим на берегу лодочником. После переправы он не узнает мест, в которых очень часто бывал, все разрушено стихией, поваленные деревья, снесенные дома, мертвые люди повсюду – это наводит на него ужас. Он быстро приближается к дому где живет его любимая, но не находит его.

Новый день дает всем жителям спокойствие, все разрушения потихоньку приводят в порядок и только Евгений никак не может смириться. Он блуждает по городу, в глубоких размышлениях, а вчерашняя буря до сих пор стоит в его глазах. И так он блуждает месяц за месяцем живя на то, что как говориться «Бог подаст».

Евгений абсолютно не замечает ничего происходящего вокруг него, ни детей бросающих в него камнями, ни кучеров которые хлещут его плетями. Одинокой ночью, в своем сне он вновь попадает в тот ужасающий день. Он просыпается и начитает нервно бродить по городу, вдруг он замечает дом, перед которым стоят те самые львы. Евгений кругом огибает памятник и начинает чувствовать себя очень взволнованно. Гнев переполняет его, но вдруг он замечает, что лицо грозного царя пытается обратиться к нему, и сбегает прочь от него в ужасе.

Он прячется всю ночь по всем дворам и подвалам города, так как ему все еще кажется что топот копыт ищет его. И в будущем когда он несколько раз проходил мимо этого памятника он снимал свой картуз и прижимая руку к своему сердцу просил прощения за свои мысли, за злость что испытывал тогда.

Недалеко был пустой уже давно обветхий домик, именно у его порога и нашли мертвое бездыханное тело бедного чиновника Евгения.

Краткий пересказ "Медный всадник" в сокращении подготовил Олег Ников для читательского дневника.