Большим почитанием среди прихожан кафедрального собора преподобных Афанасия и Феодосия Череповецких пользуется местночтимая подвижница благочестия игумения Таисия (Солопова), настоятельница Иоанно-Предтеченского Леушинского монастыря.

Игумения Таисия (в миру – Мария Васильевна Солопова) родилась 17 октября 1842 года в городе Санкт-Петербурге. Родители её принадлежали к древним дворянским фамилиям: отец — Василий Васильевич — потомственный дворянин из Новгородской губернии Боровичского уезда, мать — Виктория Дмитриевна — представительница рода Пушкиных.

В браке Викторию Дмитриевну постигла печаль: все её дети умирали во младенчестве. Она усердно молилась Пресвятой Владычице Богородице о даровании и сохранении ей чада, дав обет вырастить ребенка истинным христианином, научить его любить Бога и ближних. По предстательству Божией Матери Виктория Дмитриевна родила дочь, которую в честь Пресвятой Богородицы назвала Марией. Крещена девочка была в честь преподобной Марии Константинопольской (память 26 января по старому стилю). Виктория Дмитриевна сдержала свое обещание, воспитав дочь в страхе Божием, с детства приучив Марию к молитве, милосердию, любви к бедным, пробудив в её сердце любовь к Богу.

19 декабря 1852 года Мария Солопова была зачислена в Павловский институт благородных девиц г. Санкт-Петербурга. Уже в то время современники отмечали в Марии глубокую религиозность, за что часто называли её «монахиней», «игуменией», «святошей» .

В годы учебы в институте Мария удостоилась от Господа благодатных видений, которые определили её выбор дальнейшего жизненного пути. В чудесном сне Иисус Христос благословил ее, коснувшись десницей главы. Это видение Мария восприняла как призвание к служению Господу и благословение на монашеский путь.

Мария Васильевна в 1861 году окончила курс обучения в Павловском институте благородных девиц в городе Санкт-Петербурге. На выпускном экзамене по Закону Божию ректор Санкт-Петербургской Духовной Академии Преосвященный Иоанникий (Руднев), епископ Выборгский, был удивлен: выпускница знала наизусть все Евангелие на церковно-славянском языке. На его изумленный вопрос Мария ответила: «Каждое слово Евангелия так приятно и отрадно для души, что мне хотелось его всегда иметь при себе, а так как с книгой не всегда удобно быть, то я вздумала заучить все, тогда всегда оно будет при мне в моей памяти».

После окончания института последний год своей жизни в миру Мария Солопова провела в родительском поместье Абаконово близ Боровичей, а зиму в самих Боровичах в своем доме на улице Бежецкой, дом 1, доставшемся ей по наследству от деда. В это время она почти ежедневно бывала в Свято-Духовом Боровичском монастыре, где окормлялась у игумена Вениамина (Позднякова), познакомившего ее с архимандритом Лаврентием (Макаровым), настоятелем Иверского Валдайского монастыря, который и стал ее духовным отцом. Старец еще более укрепил ее в избрании монашеского пути.

В 1860-х годах Мария по благословению старца Лаврентия поступила в Тихвинский Введенский монастырь, где подвизалась 9 лет. Здесь она удостоилась многих благодатных видений: Господа, Божией Матери, Пресвятой Троицы.

13 мая 1870 г. она была пострижена в рясофор с именем Аркадия. В 1872 г. также по благословению старца Лаврентия она перешла в Покровский Зверин монастырь в Новгороде, где подвизалась 6 лет, исполняя послушание регента.

В 1878 году инокиня Аркадия была переведена на должность казначеи в Знаменский Званский Державин монастырь на Волхове, в 70 верстах от Новгорода. В этой обители 10 мая 1879 г. она была пострижена в мантию с наречением имени Таисия.

В ночь на 3 февраля 1881 г. монахиня Таисия увидела сон, в котором «вдруг сверху, как бы с неба упал прямо (ей) в правую руку настоятельский посох», и во вратах монастыря ее встретил крестный ход. На следующий день монахиня Таисия была вызвана в город Санкт-Петербург, где получила указ митрополита Исидора о назначении ее настоятельницей Леушинской женской общины Череповецкого уезда.

Попав в водоворот скорбей, она хотела навсегда оставить Леушино, но ей явилась Пресвятая Богородица со святым пророком и Крестителем Господним Иоанном Предтечей и велела не оставлять обитель. Вразумленная откровением, матушка Таисия дала обещание – никогда не оставлять Леушино: «Укрепившись верой, я твердо решилась все терпеть и трудиться для пользы святой обители, хотя бы и умереть пришлось для сего, но самовольно не оставлять обители», – писала она в своих «Келейных записках». Через 4 года Леушинская община превратилась в монастырь, а монахиня Таисия стала игуменией.

Несмотря на отсутствие крупных благотворителей, постоянных источников дохода, игумении Таисии удалось за короткое время устроить десятки храмов, часовен, подворий, келейных корпусов, что воспринималось современниками как настоящее чудо.

Трудами игумении Таисии Иоанно-Предтеченский Леушинский монастырь достиг необычайного духовного расцвета. В нем были воздвигнуты два каменных собора, открыты духовные школы, основаны иконописная и золотошвейная мастерские. В монастыре накануне революции подвизалось почти 700 насельниц. В городах Санкт-Петербурге, Череповце и Рыбинске были устроены подворья монастыря. Слава о благолепии и благочестивой жизни женской Лавры Русского Севера распространилась далеко за пределы Новгородской епархии.

Из глубокого смирения, которое являлось характерной чертой игумении Таисии, она никогда не приписывала себе успехи процветания обители. В ответ на похвалу в ее адрес на 20-летнем юбилее игуменства, она кротко ответила: «Все сделанное в Леушине, не я сделала, а совершил Господь через мою немощь».

С 1891 года игумения Таисия стала одним из самых близких духовных чад святого праведного Иоанна Кронштадтского. По благословению отца Иоанна матушка трудилась над учреждением новых обителей и возобновлением упраздненных. Ее трудами были устроены монастыри: Иоанно-Богословский Сурский на родине отца Иоанна, Благовещенский Воронцовский в Псковской губернии, древний Ферапонтов монастырь, Парфеновский Богородицкий близ города Череповца, Антониево-Черноезерский на Шексне, Троицкий Синезерский близ города Устюжны и другие монастыри. Праведный Иоанн Кронштадтский очень высоко отзывался о духовных дарованиях игумении Таисии, открыто называя ее «подвижницей», «угодницей Божией», «богопризванной», «избранницей Царицы Небесной», а себя часто именовал ее «духовным сыном» и «послушником». Общепринятое обращение к игумениям «Ваше Высокопреподобие» отец Иоанн переделал, называя свою духовную дочь не «высокопреподобием», а «высокопреподобной», то есть святой. Вот одно из характерных обращений к матушке: «Кланяюсь тебе, святой старице, и целую твою священную главу, мыслящую непрестанно, яже суть Божия».

В 1889 году Святейший Синод наградил матушку Таисию наперсным крестом. В 1892 году Кабинет Его Императорского Величества наградил её золотым крестом с украшениями. В 1904 году матушка Таисия была впервые представлена Государыне Императрице Александре Феодоровне. С этого времени их связали глубокие духовные отношения. В 1911 году игумения Таисия имела честь представляться Государю Императору Николаю II и всей Августейшей Семье. В том же году ей были подарены портреты Царственной Четы с собственноручными подписями, позднее – аметистовые четки.

Игумения Таисия оставила нам богатое духовное наследие. Она является автором множества духовных книг: «Письма к новоначальной инокине», «Духовные стихотворения», исследование об Иоанне Богослове, «Беседы с о. Иоанном Кронштадтским», а также переписка с ним. Прочитав «Келейные записки» матушки Таисии, отец Иоанн написал на них: «Дивно, прекрасно, божественно! Печатайте в общее назидание» (впервые изданы в 1915 году). До самой своей кончины матушка Таисия состояла в обществе памяти отца Иоанна Кронштадтского, печатала статьи о нем в журнале «Кронштадтский пастырь».

Игумения Таисия обладала редким поэтическим даром. Она оставила богатое поэтическое наследие: ее стихи регулярно печатались в духовных журналах, были опубликованы отдельными книгами в 1906 году. Матушка изливала в стихах свои сокровенные духовные переживания, свой опыт богообщения, богопознания. Ее поэтическое творчество многообразно: лиричные пейзажные зарисовки, философские размышления, сюжетные поэтические повествования. Во всех ее произведениях поражает простота, чистота, глубина чувств и духовная точность образов. Это стихи-молитва, стихи-исповедь, стихи-проповедь. Это духовная жизнь великой подвижницы, выраженная на доступном нам языке поэзии. Духовные стихи матушки Таисии очень высоко ценил праведный Иоанн Кронштадтский, считая ее талант данным от Бога. Часто Матушка Таисия посылала отцу Иоанну новые стихи еще в рукописи до публикации. На одно из таких стихотворений, посланных к Рождеству Христову в 1898 году, батюшка отозвался: «Прекрасные стихи Пресвятой Матери Деве! Да, матушка! Пять талантов дал тебе Господь и сторицею ты их возращаешь».

Игумения Таисия преставилась 15 января 1915 года в Леушинском монастыре, где была погребена в склепе в правом приделе собора в честь Похвалы Божией Матери. За три года до кончины во время тяжелой болезни она удостоилась видения праведного Иоанна Кронштадтского, показавшего особое попечение о ней святого и ставшего своеобразным предсказанием ее посмертной участи (быть рядом с ним).

В советское время Леушино попало в зону затопления Рыбинского водохранилища. Могила игумении Таисии, пользовавшаяся народным почитанием и посещавшаяся многими паломниками, ныне пребывает под водами рукотворного моря.

В истории женского монашества игумения Таисия (Солопова) осталась как замечательная устроительница храмов и монастырей, многие из которых сейчас возрождены. В их числе Сурский монастырь Архангельской области и Иоанновский монастырь г. Санкт-Петербурга, Новолеушинский Иоанно-Предтеченский женский монастырь с. Мякса Череповецкого района, Леушинское Санкт-Петербургское подворье.

Почитание игумении Таисии как святой старицы началось еще при ее жизни, свидетельством чему служат высказывания о ней духовного отца – святого праведного Иоанна Кронштадтского. Продолжилось оно и после блаженной кончины матушки, причем не только в России, но и за рубежом, где издаются ее сочинения. Так, в США изданы на английском языке «Келейные записки» и «Письма к новоначальной инокине». «Письма к новоначальной инокине» игумении Таисии напечатаны в Греции.

Память об игумении Таисии жила в народе всегда, но особенно широкое почитание матушки Таисии началось в конце 1990-х годов, после возвращения к русскому читателю ее сочинений. С 1999 года установилась традиция проведения Леушинских стояний близ села Мякса Череповецкого района на берегу Рыбинского водохранилища — молебнов и чтений акафистов в память о затопленном Леушинском монастыре и его настоятельнице. В селе Мякса Череповецкого района был построен храм, освященный в в честь Рождества Иоанна Предтечи в память о существовавшем некогда поблизости Леушинском монастыре.

Матушка Таисия является для верующих образцом смирения, милосердия, сострадания, неугасимой самоотверженной любви ко Господу и ближним. Своим личным примером она учит, как монашествующих, так и мирян жить со Христом в сердце и делах; показывает, как спасаться в миру и в монастыре, как достичь духовной чистоты, святости. Известны случаи оказания благодатной помощи по молитвам матушки Таисии: исцеление от тяжелых болезней, помощь в житейских бедах, скорбях, спасение на водах и др.

Несмотря на подвиги монашеского жития, создание множества обителей, воспитание в вере и благочестии сотен монахинь, духовные наставления, оставленные потомкам, известные случаи оказания матушкой благодатной помощи просящим, игумения Таисия до сих пор не прославлена.

Настоятельница Иоанно-Предтеченского Леушинского первоклассного женского монастыря игумения Таисия (в миру - Мария Васильевна Солопова) родилась в Санкт-Петербурге в 1842 году.

Родители ее происходили из древних дворянских фамилий: отец - Василий Васильевич - потомственный дворянин, мать - Виктория Дмитриевна - москвичка из рода Пушкиных, к которому принадлежал и великий русский поэт.

В браке Виктория Дмитриевна долго не имела утешения в детях - они умирали во младенчестве. Тогда она стала усердно молиться Божией Матери и совершать паломничества в московские храмы к Ее чудотворным иконам, прося о даровании младенца. Вскоре благочестивая мать родила дочь, которую назвала Марией, будущую игумению Таисию.

Мария Васильевна Солопова получила блестящее образование, окончив в 1860 году курс обучения в Павловском институте благородных девиц в Санкт-Петербурге (на ул. Знаменской). Здесь обнаружились ее незаурядные способности и духовное призвание. На выпускном экзамене по Закону Божию ректор Санкт-Петербургской Духовной Академии Преосвященный епископ Выборгский Иоанникий (Руднев) был весьма удивлен тем, что выпускница Института знала наизусть все Евангелие. На его изумленный вопрос девица Мария Солопова ответила: «Каждое слово Евангелия так приятно и отрадно для души, что мне хотелось его всегда иметь при себе, а так как с книгой не всегда удобно быть, то я вздумала заучить все, тогда всегда оно будет при мне в моей памяти».

В годы учебы произошло событие, которое изменило всю жизнь Марии Солоповой. В чудесном сне отроковица увидела Христа Спасителя с сонмом святых, который благословил ее, коснувшись десницей главы. Это видение она восприняла как призвание к служению Господу и благословение на монашеский путь.

Однако желание девицы встретило непонимание со стороны ее матери, ибо та не верила в серьезность принятого дочерью решения. После окончания Института последний год своей жизни в миру Мария Солопова провела в родительском поместье Абаконово близ Боровичей, а зиму в самих Боровичах в своем доме на улице Бежецкой, дом 1, доставшемся ей по наследству от деда. В это время она почти ежедневно бывала в Свято-Духовом Боровичском монастыре, где окормлялась у игумена Вениамина (Позднякова), познакомившего ее с архимандритом Лаврентием (Макаровым), настоятелем Иверского Валдайского монастыря. Известный и чтимый старец стал ее духовным отцом.

С любовью приняв чистую душу девицы под свое руководство, он еще более укрепил ее в избрании монашеского пути. Виктория Васильевна, вразумленная видением Божией Матери, преклонила свое сердце и дала материнское благословение на поступление дочери в монастырь.

Распродав имение, Мария в 1861 году поступила по благословению старца Лаврентия в Тихвинский Введенский монастырь, где безысходно провела почти 10 лет. 13 мая 1870 г. во Введенском соборе она была пострижена в рясофор с именем Аркадия. В 1872 г. также по благословению старца Лаврентия она перешла в Покровский Зверин монастырь в Новгороде, где подвизалась 6 лет, исполняя послушание регента. В 1878 году инокиня Аркадия была переведена в Знаменский Званский Державин монастырь на Волхове в 70 верстах от Новгорода на должность казначеи. В этой обители 10 мая 1879 г. она была пострижена в мантию с наречением имени Таисия.

В ночь на 03 февраля 1881 г. монахиня Таисия увидела необычный сон, в котором «вдруг сверху, как бы с неба упал прямо (ей) в правую руку настоятельский посох», и во вратах монастыря ее встретил крестный ход. На следующий день монахиня Таисия была вызвана в Санкт-Петербург для получения указа митрополита Исидора о назначении ее настоятельницей Леушинской общины.

Вся последующая жизнь матушки Таисии была связана с Леушино. Попав в водоворот скорбей, она вначале хотела навсегда оставить Леушино, но ей явилась Богородица со св. Иоанном Предтечей и повелела не оставлять эту обитель. Вразумленная этим откровением, матушка Таисия дала своего рода обет верности - никогда не оставлять Леушино: «Укрепившись верой, я твердо решилась все терпеть и трудиться для пользы святой обители, хотя бы и умереть пришлось для сего, но самовольно не оставлять обители», - писала она в своих «Келейных записках».

Уже через 4 года Леушинская община была обращена в монастырь, а матушка получила сан игуменьи. Трудами игумении Таисии Иоанно-Предтеченский Леушинский монастырь вскоре достиг необычайного духовного расцвета. В нем были воздвигнуты два каменных собора, открыты духовные школы, основаны иконописная и золотошвейная мастерские. Всего в монастыре накануне революции подвизалось почти 700 насельниц. В Санкт-Петербурге, Череповце и Рыбинске были устроены подворья. Слава о благолепии и благочестивой жизни женской Лавры Русского Севера распространилась далеко за пределы Новгородской епархии.

С начала 1890-х гг. игумения Таисия во всех трудах руководствовалась советами и благословениями св. прав. Иоанна Кронштадтского, с которым была знакома 35 лет. Среди множества тысяч и тысяч духовных чад дорогого батюшки матушка Таисия была, пожалуй, самой близкой по духу и верной его духовной дочерью. По благословению о. Иоанна матушка трудилась над учреждением новых обителей и над возобновлением упраздненных. Ее трудами были устроены следующие монастыри: Иоанно-Богословский Сурский на родине о. Иоанна, Благовещенский Воронцовский в Псковской губернии, древний Ферапонтов монастырь со знаменитыми фресками Дионисия, Парфеновский Богородицкий близ Череповца, Антониево-Черноезерский на Шексне, Троицкий Синезерский близ Устюжны и другие монастыри.

В 1889 году Святейший Синод наградил матушку наперсным крестом. В 1892 году она была награждена золотым крестом с украшениями от Кабинета Его Императорского Величества. В 1904 году матушка Таисия была впервые представлена Государыне Императрице Александре Феодоровне, и с этого времени их связывали глубокие духовные отношения. В 1911 году игумения Таисия имела честь представляться Государю Императору Николаю II и всей Августейшей Семье. В том же году ей были подарены портреты Царственной Четы с собственноручными подписями, позднее - аметистовые четки. Игумения Таисия является автором множества духовных книг: «Письма к новоначальной инокине», «Духовные стихотворения», исследование об Иоанне Богослове. Записанные ею «Беседы с о. Иоанном Кронштадтским», а также переписка с ним, стали драгоценным памятником их духовной дружбы. Прочитав «Келейные записки» матушки Таисии, о. Иоанн написал на них: «Дивно, прекрасно, божественно! Печатайте в общее назидание» (впервые изданы в 1915 году). До самой своей кончины матушка Таисия состояла в обществе памяти о. Иоанна Кронштадтского, печатала статьи о нем в журнале «Кронштадтский пастырь».

Помимо множества дарований игумения Таисия обладала еще и уникальным поэтическим даром и оставила богатое поэтическое наследие: ее стихи регулярно печатались в духовных журналах, были опубликованы отдельными книгами в 1906 году. Не будучи профессиональным поэтом, матушка изливала в стихах свои сокровенные духовные переживания, свой опыт богообщения. Ее поэтическое творчество необычайно многообразно: здесь и полные лиризма пейзажные зарисовки, и философские размышления, и боль скорбящего сердца, и сюжетные поэтические повествования. Ее стихи даже при некоторых технических шероховатостях отмечены неподдельным благодатным вдохновением. Во всех ее произведениях от четырехстиший до поэм поражает непридуманная простота, небесная ясность, чистота, подобная живой родниковой воде, и в то же время неотмирная глубина чувств и духовная точность образов, которые заставляют еще долго молчать в благоговейном внимании после того, как закончится последняя строка. Это стихи-молитва, стихи-исповедь, стихи-проповедь. Это духовная жизнь великой подвижницы, выраженная на доступном нам языке поэзии.

Духовные стихи матушки Таисии весьма высоко ценил о. Иоанн Кронштадтский, считая ее талант данным от Бога. Часто Матушка Таисия посылала отцу Иоанну новые стихи еще в рукописи до публикации. На одно из таких стихотворений, посланных к Рождеству Христову в 1898 г., батюшка отозвался: «Прекрасные стихи Пресвятой Матери Деве! Да, матушка! Пять талантов дал тебе Господь и сторицею ты их возращаешь».

После многих подвижнических трудов Игумения Таисия преставилась 02/15 января 1915 года в Леушинском монастыре, где и была погребена в воздвигнутом ею величественном соборе Похвалы Божией Матери.

В советское время Леушино попало в зону затопления Рыбинского водохранилища. Могила игумении Таисии, пользовавшаяся народным почитанием и посещавшаяся многими паломниками, ныне пребывает под водами рукотворного моря.

Уже Иоанну Кронштадтскому было очевидно, что матушка Таисия — святая. Он очень высоко ценил ее. И если в начале их переписки святой Иоанн называл себя духовным отцом игумении, то в конце — духовным сыном.

15 января исполняется 100 лет со дня кончины игумении Таисии (Солоповой) , настоятельницы Иоанно-Предтеченского Леушинского монастыря. Ее когда-то знаменитое на всю Россию имя находилось в забвении в течение семидесяти советских лет. В водах Рыбинского водохранилища, как Китеж-град, скрылись и Леушинская обитель, и могила настоятельницы. Словно показавшаяся из вод вершина этого айсберга — Санкт-Петербургское подворье затопленного монастыря. Кто в нашем городе почитает матушку Таисию и где дорога память о ней?

Игумения Таисия (Мария Васильевна Солопова)

Игумения Таисия (Мария Васильевна Солопова) родилась в 1842 году в Санкт-Петербурге в семье потомственных дворян. Получила блестящее образование в Павловском институте благородных девиц. 13 мая 1870 года была пострижена в рясофор с именем Аркадия, а 10 мая 1873 года — в мантию с именем Таисия. В феврале 1881 года назначена настоятельницей Леушинской общины. Через четыре года община обращена в монастырь, матушка Таисия получила сан игумении. По благословению духовного отца — праведного Иоанна Кронштадтского, ею были устроены Сурский Иоанно-Богословский, Благовещенский Воронцовский, Ферапонтов монастыри и другие обители. Игумения Таисия — автор множества духовных книг, среди которых «Письма к новоначальной инокине», «Келейные записки», «Беседы с отцом Иоанном Кронштадтским». Матушка обладала поэтическим даром. Преставилась 15 января 1915 года в Леушинском монастыре.

Первая координата: Павловский институт благородных девиц — 209-я гимназия на ул. Восстания

Улица Восстания, когда-то Знаменская, — шумное место. В самом ее начале, чуть в глубине за оградой и рядами деревьев, высится длинное коричневое здание с высокими арочными окнами — гимназия № 209, «Павловская», в прошлом — институт благородных девиц.

Сокровенная тишина: идут уроки, широкие рекреации отдыхают от переменок и готовятся к следующим. Раздается звонок, из классов выбегают дети. Мы с директором Дмитрием Георгиевичем Ефимовым поднимаемся по парадной лестнице на второй этаж. Каждый второй сорванец подбегает и здоровается. На форме замечаю эмблему — золотой круг с вышивкой «Павловская гимназия», это значит, что начало образования здесь положил император Павел. Дмитрий Георгиевич — кандидат исторических наук. Его интерес к истории повлиял на рост престижа школы.

— Мы стараемся действовать «через стены». Через них многое можно раскрыть, — на ходу говорит Дмитрий Георгиевич. — В неофициальной иерархии среди женских институтов Павловский занимал второе место после Смольного.

В учительской на столе лежат одинаковые школьные дневники с портретами исторических деятелей, среди них фотография игумении Таисии.

— Здесь учились дети военных, — продолжает директор. — Образование было на хорошем уровне. Об этом свидетельствует один факт: императрица Мария Александровна, супруга Александ­ра II, когда что-нибудь придумывала в сфере женского образования, апробировала сначала в Павловском институте, а затем вводила в остальных. Из наших стен вышли писательницы Лидия Чарская и Надежда Лухманова, но номер один среди выпускниц — игумения Таисия. Она ходила по этим коридорам, по этим лестницам, молилась в церкви святых Петра и Павла на третьем этаже, где у нас сейчас конференц-зал, в этих стенах ей было видение.

«После причащения, в ночь на 16 августа, я видела чудное видение, положившее решительный и окончательный переворот на всю мою жизнь, или, иначе сказать, составившее и указавшее мне мое призвание».

Из «Келейных записок» игумении Таисии. В год видения ей исполнилось 12 лет.

Вместе с игуменией Таисией, в миру Марией Солоповой, училась будущая писательница Надежда Лухманова. В повести «Двадцать лет назад. Рассказы институтки» Лухманова выводит образ Марии — усердной богомолки «не от мира сего»: «Салопова захворала. Болезненная, слабая девочка, она почти никогда не ложилась в лазарет; частые флюсы, лихорадку и мигрень переносила терпеливо и на всякий вопрос отвечала только: „Господь сколько терпел, а мы ничего снести не хотим, сейчас ропщем“». С долей юмора и непонимания девочки высмеивали товарку: «Салопова в полночь ходила, как привидение, по классам, дортуарам, коридорам и всюду с молитвой ставила мелом кресты».

Сама игумения о себе говорит в том же духе: «Много кличек присвоилось мне, как обычно во всех казенных заведениях дают их друг другу; меня называли еще „монахиней“, „игуменией“, а когда кому в чем-либо не угожу, то и „святошей“, но все эти наименования сводились к одной характеристике моего религиозного настроения».

Действительно, стены многое помнят. Дневниковые описания института игуменией Таисией оживают здесь. Сейчас в школе стараются чтить подвижницу: учителя рассказывают о ней в классах, на дневниках обязательно печатают ее портрет, на концертах читают ее стихи.

Вторая координата: Подворье на улице Некрасова

Заметить , не так-то просто. В плотной череде домов оно теряется, да и внутри — запутанные переходы, спуски-подъемы, обшарпанные стены. Здесь более 60 лет находился психоневрологический диспансер. Но вдруг на третьем этаже — островок тишины и молитвы, храм просторный, побеленный, пока без иконостаса. Пение знаменное. В этой аскетичной обстановке город со своим шумом и гомоном теряется где-то далеко внизу.

Игумения Таисия организовала подворье в 1894 году для своего разросшегося монастыря. В освящении участвовал ее духовный отец — праведный Иоанн Кронштадтский. По письмам можно установить, что отец Иоанн отслужил здесь около 150 Литургий, это в среднем одна Литургия в месяц. Чаще, чем на Леушинском подворье, праведный Иоанн служил только в Андреевском соборе.

В советские годы всё, касающееся Церкви, стиралось из народной памяти. «В забвение» был отнесен и Леушинский монастырь. Нет монастыря, нет игумении — «концы в воду». Так подворье стало психоневрологическим диспансером. А про игумению и вправду через пару поколений многие забыли.

В 1990-е годы в Центральном районе появился молодежный клуб, многие из участников которого интересовались православием. Они нашли информацию о бывшем монастырском храме и стали «распутывать нити». Ребята организовали приход и мечтали вернуть подворье Церкви, искали священника. После прославления всероссийского пастыря — отца Иоанна Кронштадтского, в продаже появились книги, беседы и переписка с батюшкой игумении Таисии. Кто она? Какое отношение имела к почитаемому старцу?.. Однажды дороги молодой общины сошлись с дорогами — тоже почитателя игумении Таисии и святого Иоанна Кронштадтского. В 1999 году общину зарегистрировали, а через год в храме святого Иоанна Богослова, тогда еще трудовом швейном цеху, была отслужена первая Литургия.

— Мы раздвинули швейные машины и сделали маленький престол, — вспоминает отец Геннадий. — Если в децибелах измерять благодать, то, по-моему, можно было тогда оглохнуть! И благочинный, решил ходатайствовать за меня как за настоятеля.

В 2007 году подворье полностью вернули Церкви, здесь закипела жизнь: помимо общины было организовано сестричество и издательство для возрож­дения литературного наследия игумении Таисии.

Координата третья: леушинское стояние

Одна из первых цветных фотографий в России — фотокарточка С. М. Прокудина-Горского «Сенокос в Леушинском монастыре». Яркая картина монастырской жизни: сестры стоят рядами на уборке сена, и, кажется, ощутим пряный запах травы, волжский ветер, вдали виднеется родная обитель. Трудовой летний день одного из самых больших женских монастырей России.

Эта фотография — отражение града Китежа, навеки ушедшего под воды Рыбинского водохранилища. Теперь здесь водная пустыня рукотворного моря.

Слово «затоплен» вселяло надежду, что монастырь под водой хотя бы частично сохранился. Эти мысли привели отца Геннадия с молодыми энтузиастами к Леушино. Приехав к селу Мякса, паломники обнаружили лишь безбрежную водную гладь. Но вода в водохранилище опустилась в тот год на 4,5 метра — оставался шанс увидеть монастырь.

Леушинский Иоанно-Предтеченский женский монастырь основан в 1875 году в местечке Леушино Новгородской губернии, в пойме Шексны, напротив села Мякса, которое теперь находится на берегу Рыбинского водохранилища.Община образовалась в 1860-х годах. Первое время жизнь в общине налаживалась трудно. Монахиня Званского Знаменского монастыря Таисия (Солопова) стала третьей начальницей молодой общины. За день до своего назначения матушка видела сон, в котором ей «вдруг сверху, как бы с неба, упал прямо в правую руку настоятельский посох». При игумении Таисии община получила статус первоклассного монастыря. Монастырь действовал до 1931 года, а к 1946-му был затоплен водами Рыбинского водохранилища.

— Мы ходили, воды было по щиколотку, — рассказывает отец Геннадий. — Видны следы фундаментов келейных корпусов, аллеи, святые врата. Ощущение Конца света, глубокое апокалиптическое переживание… И вдруг стало до слез обидно за труды игумении Таисии, отца Иоанна, ведь по описаниям это был цветущий монастырь: 11 престолов, огромный Похвальский собор, 700 насельниц, настоящая женская лавра! Нигде я не пережил такое чувство утраты, как там. Словно открывается язва в сердце и понимаешь, что болью навеки связываешься с этим местом.

Посещение в 1999 году затопленных святынь четырьмя петербургскими прихожанами и тогда еще сельским священником стало первым Леушинским стоянием — «бодрствованием памяти».

Чувство, которое они пережили на затопленном месте, требовало сделать что-то еще. Первое, что решили, — каждый год возвращаться. Во второй раз поехали уже двумя машинами, присоединились и местные жители. На третий год приехал целый автобус. Стояния стали расти, как на дрожжах. Их приурочили к престольному празднику монастыря — 6/7 июля. Постепенно возникали традиции: служили Всенощную праздничным чином, после читали акафисты: игумения Таисия в своей обители благословила читать «неусыпающий» акафист. Люди стояли с иконами, как живой иконостас. Эти стояния сыграли колоссальную роль, стали набатом о возрождении святыни.

Во время стояний прихожане подворья стали проводить вечера памяти игумении Таисии. Главным на них было поэтическое и музыкальное творчество матушки. Скорбь и утрата оказались мощным чувством, способным дать импульс к действию.

Четвертая координата: БДТ

Параллельно с вечерами памяти в Леушино возникла идея сделать наследие игумении известным в Петербурге.

Игумения Таисия была редкой личностью, которая сочетала в себе христианскую духовность и высокую светскую культуру. Родственница А. С. Пушкина, она в то же время была духовной дочерью отца Иоанна Кронштадтского. Одной и той же рукой она писала стихи и перебирала четки.

— Игумения Таисия видится мне не властной настоятельницей давно ушедшего века, а наоборот, простым, очень близким человеком, — размышляет Мария Кирилловна Лаврова, заслуженная артистка России, озвучившая «Келейные записки» игумении Таисии на радиостанции. — Она человек, который рядом. Поэтому ее так интересно читать. Она свою историю описывает так просто и доходчиво, земно, по-человечески, по-доброму, очень скромно. Даже ее стихи, несмотря на стиль, сохраняют понятность. В ней высокая простота, а не примитивность. Но, — добавляет Мария Лаврова, — для меня важнее не ее мистические видения, а личный подвиг. Как она шла, падала, спотыкалась и всё равно шла.

Петербург требовал особенного формата. Отец Геннадий, в свое время учившийся на отделении режиссуры, начал действовать через «культурную составляющую» личности матушки.

По примеру Таисиинских вечеров на Леушинских стоя­ниях решили провести концерт в честь игумении Таисии и в Петербурге. Первые вечера проходили в Концертном зале у Финляндского вокзала. Ирина Скорик и Евгения Смольянинова переложили стихи игумении на музыку. А в музыкальном архиве Российской национальной библиотеки были найдены хоровые сборники на стихи матушки. Но о том, чтобы сделать такие концерты традицией, пока не было и речи.

Вдруг случилось событие, которое многое изменило. Оказалось, что народный артист России, художественный руководитель БДТ Кирилл Юрьевич Лавров в детстве был крещен на подворье Леушинского монастыря. Об этом он рассказал в одной из телевизионных передач, а внимательные прихожане сразу же поделились услышанным с отцом Геннадием.

Юмор — хорошее подспорье и в духовной жизни. При встрече с коллегой Кирилла Лаврова народным артистом России Валерием Ивченко отец Геннадий пошутил: если Кирилл Юрьевич не имеет свидетельства о Крещении, то пусть за ним зайдет. Непонятно, оценил ли Кирилл Юрьевич юмор, или сама ситуа­ция показалась ему забавной, но накануне его дня рождения, 15 сентября, в храме раздался звонок: Кирилл Лавров пожелал получить свидетельство о Крещении в день своего рождения. После того визита он стал заходить, а однажды (в храме было бедно и трудно) спросил: «Батюшка, как я могу помочь? У меня нет денег, но если вам нужна сцена БДТ — пожалуйста».

Так Таисиинские рождественские концерты «поселились» в БДТ. Актеры Петербурга и Москвы, барды, композиторы откликнулись на приглашение Большого драматического театра. На радио записали цикл передач, начали выпускать диски.

Координата по оси времени: сто лет

За минувший век имя игумении Таисии предавалось забвению и воскрешалось вновь, как многое в России XX столетия. Всё же главное в личности игумении — не ее поэзия, а то, что она, как заботливая подвижница, позволяет осуществиться особым качествам современных православных петербуржцев. Она по-настоящему связывает не только старую и новую Россию, не только Церковь и культуру, но и тех людей, которые почитают в городе на Неве ее имя. Кульминацией этого почитания станет юбилейный 2015 год, который, по традиции, откроется Таисиинским рождественским концертом в БДТ.
состоится 16 февраля 2015 года в БДТ в 18:00. Пригласительные билеты распространяются в свечной лавке Леушинского подворья на ул. Некрасова, дом 31

Главная тема встречи - 100-летие со дня кончины игумении Таисии (Солоповой) , которое отмечается 15 января.

Участники встречи: протоиерей Геннадий Беловолов, заслуженная артистка России Мария Лаврова, секретарь правления Союза писателей России Николай Коняев, поэт Михаил Аникин, режиссер Сергей Левашов.

Начало в 19:00. Вход свободный.
Адрес: Невский пр., 177.

Игумения Леушинского монастыря

Письма к новоначальной инокине

О молитве внутренней, "умной", тайно в сердце совершаемой

Близ ти глагол сей, во устех твоих и в сердце твоем
(Рим. 10, 8)

В последнем письме моем я говорила тебе, сестра, о молитве вообще; теперь скажу несколько слов о молитве исключительно внутренней, или так называемой "умной", потому что она совершается лишь умом и сердцем тайно, без всяких внешних знаков. Будучи исключительно духовного характера, она не должна и не может стесняться ни местом, ни временем, ни каким-либо другим условием, но как беспределен и безграничен Дух Святый, оживотворяющий молитву, так безгранична, непрестанна и повсюдна молитва души, втайне творимая: "На всяком месте владычествия Его (Божия) благослови, душе моя, Господа!" (Пс. 102,22). "Вечер и заутра и полудне аз к Богу воззвах" (Пс.54,18.17). "Непрестанно молитеся" (1Сол.5,17), - учит святой апостол Павел. Очевидно, что Апостол разумеет тут молитву внутреннюю, молитву сердца и ума, не внешнюю, в которой участвовала бы и плоть, ибо невозможно нашей немощной и дебелой плоти непрестанно, неуклонно предстоять на молитве как по самой немощи ее, так и по безусловной зависимости ее от обстоятельств внешней жизни, в которых она обязана принимать участие. Внутреннюю же, тайную молитву может и должен держать каждый, по слову Апостола: "потаенный сердца человек в неистлении кроткого и молчаливого духа", предстоя пред Господом (1 Петр.3,4).

Если Апостол учит всех христиан "непрестанной" молитве, то не тем ли более таковая молитва составляет непременную обязанность иноков, как добровольно сложивших с себя излишние житейские заботы и посвятивших себя исключительно молитве и богомыслию. При надевании иноческой одежды (рясы) вновь вступающему послушнику вручаются, между прочим, и четки для вещественного напоминания о непрестанной молитве, которою должен заниматься новоначальный, постепенно обучая себя этому "духовному деланию", как называют святые отцы-подвижники умную молитву.

Ныне и четки, как и многое, имеющее высокодуховное значение, утратили свое значение; четки в настоящее время служат не столько принадлежностию для молитвы, сколько принадлежностью для наряда, и чтобы быть лучшим украшением, делаются ныне не из ниток или шерсти, каковыми делались прежде "вервицы" (то есть веревочные узелки) или, как их еще называли, "лестовки", а из бус, иногда даже и весьма непростых. Малодушные инокини тешатся ими, как дети, и щеголяют одна перед другой. Не во многих уже обителях сохраняется еще обычай совершать по четкам общее молитвенное "правило" с поклонами или без них, сообразно уставу. Что же касается прямого назначения четок, состоящего в упражнении по ним инока в непрестанной внутренней молитве, - оно почти вовсе утрачено. Впрочем, я не хочу этим сказать, чтобы помимо четок нельзя было бы приобресть навыка внутренней молитвы; напротив, я лично знаю людей, никогда не имевших в руках четок, как не принадлежащих к иноческому сословию, а стяжавших высокосозерцательную "умную" молитву; ни общество людей, среди которого они вращаются, ни суета мирской жизни, их окружающая, - ничто не отвлекает их от непрестанной внутренней беседы с Богом, Которому они всегда предстоят умом и Которого непрестанно носят в сердце.

Такое состояние души есть плод долговременного труда, неослабного самовнимания и постоянного самопринуждения к молитве (умной). Если доступно оно и возможно для людей и среди мира живущих, этих тайных рабов Божиих, сокровенно работающих Господу, то не тем ли более доступно и обязательно для иноков; потому-то тебе, как инокине, по самому призванию своему обязанной хранить непрестанную внутреннюю молитву, я указываю, между прочим, на четки, данные тебе вместе с иноческим одеянием не как простая принадлежность его, а как начальный обучитель молитве и как вещественное напоминание о ней.

Долговременный, неослабный труд, постоянное самопринуждение, как я сказала, потребны для стяжания внутренней непрестанной молитвы, но не забывай, что и всякое преуспеяние в чем бы то ни было, хотя бы и в светском знании или искусстве - требует тоже немалого труда, усиленных и постоянных упражнений, пока не приобретется известный навык и полное познание. Если не положим начала делу, то как совершим его? Если же не совершим или, по крайней мере, не потрудимся в нем, то "воздадим о нем слово в день судный" (Мф.12,36). Не на свои немощные и убогие силы полагаясь, а на всемощную благодать и помощь Божию надеясь, начнем понемногу приучать свое мятущееся сердце к божественной тишине сладчайшего Иисуса, ибо Он есть "един Царь мира (Ирмос)".

"Идеже есть сокровище ваше, ту будет и сердце ваше" (Мф.6,21),- говорит Господь. Если бы мы все сокровище свое, то есть все дорогое для нас и любимое нами, полагали в одном Господе, то, без сомнения, Он один и наполнял бы Собою наше сердце и мысли и все духовное существо наше; учение Апостола о непрестанной молитве не было бы для нас заповедью многотрудною, а было бы лишь исполнением потребности своей души и удовлетворением стремления ее - быть всегда с Господом неразлучно сердцем и умом. Непрестанная молитва "умная" была бы неотъемлемою драгоценностью нашею, источником духовной сладости, сердечного простора; с именем Иисусовым, призываемым в молитве сердцем, есть Сам Иисус, как говорит Апостол: "Близ ти глагол сей,- во устех твоих, и в сердце твоем" (Рим. 10,8), то есть глагол молитвы твоей к Богу, или Бог, Которого ты призываешь. И Сам Господь говорит: "Се стою при дверех (то есть при дверех сердца) и толку (стучусь): аще кто услышит глас Мой и отверзет двери, вниду к нему и вечеряю с ним, и той со Мною" (Апок.3,20). Видишь ли, разумеешь ли безмерную любовь к нам сладчайшего нашего Господа? Он Сам жаждет обитать в сердце нашем, лишь бы мы не отказывались, желали принять Его, как и в другом месте говорит: "И вселюся в них, и похожду (то есть буду сопровождать его во всех путях его), и буду ему во отца, и тии будут Ми в людие" (2Кор.6,16.18 и Лев.26,12). "О Божественнаго, о любезнаго, о сладчайшаго Твоего гласа, Господи, и блажен, иже услышит глас Твой и отверзет Тебе двери сердца своего!" О сестра, вникни в эти слова и умились, и размысли: нужно ли Господу, самоблаженнейшему и источнику всякого блага, света, чистоты и святыни наше сердце нечистое, уязвленное всяким грехом, смердящее гноем страстей, (сердце порочное и лукавое; однако Он не гнушается им и ежеминутно готов посетить его, лишь бы мы сами не противодействовали этому. "Се стою при дверех и толку!" (Апок.3,20) "Аз выну с Тобою есмъ" (Пс.72,23). "Призови Мя в день скорби твоея, и изму тя" (Пс.49,15). Казалось бы, как я и упомянула уже, непрестанное упражнение в внутренней, "умной" молитве должно быть вожделеннейшим занятием иноческим, тем более еще и потому, что она доступна и удобна при всяком физическом труде, при всяком житейском занятии, при вкушении пищи и пития, при прогулке, при исполнении общественных послушаний, и всегда и во всякое время дня и ночи, лишь бы ум и сердце внимали своему "внутреннему деланию". Много и весьма много писали об умной молитве Иисусовой Богомудрые отцы, опытом изведавшие и сладость, и силу ее; так, один духоносный муж говорит: "С именем Иисуса, или с искреннею мыслью об Иисусе, соединена великая сила: она прогоняет страсти, запрещает бесам, наполняет сердце небесною тишиною и радостью".

Другой говорит: "Именем Иисуса бей ратники (бесовские искушения), крепчае бо сего имене несть иного под небесем". Еще говорит: "Когда вкушаешь пищу или питие, мешай пищу в устах твоих с именем Иисусовым, да освятит и усладит оно пищу твою, подобно, как услаждает собою сердце твое". Когда вкушаешь пищу, думай о сладости пищи духовной, при питии - о сладости и животворности воды живой, обещанной и подаваемой Иисусом верующим, и припоминай при этом соответствующие сему изречения Его: "Всяк пияй от воды сея (земныя) вжаждется паки; а иже пиет от воды, юже Аз дам ему, не вжаждется во веки" (Ин.4,13-14) и далее: "Аще кто жаждет, да приидет ко Мне и пиет!" (Ин.7,37). Говори мысленно ко Господу: "Даждь ми от воды Твоея, да не вжажду" (Ин.4,15). "Иисусе, питие мое неисчерпаемое, Иисусе, пище крепкая, Иисусе, хлебе животный, насыти мя алчущую, Иисусе, источниче разума, напой мя жаждущую!" (Акафист Иисусу Сладчайшему) и прочее, подобно подходящие тексты Священного Писания и молитвословии церковных. Когда идешь куда-либо путем, вспоминай предстоящий всем нам путь в Небесное наше Отечество или перенесись мыслию в те времена, когда Господь, ради нашего спасения воплотившийся, Сам ходил по земле, учил, говоря Своим последователям: "Аз есмь путь, - никтоже приидет ко Отцу, токмо Мною" (Ин.14,6). "Аз есмь дверь овцам" (Ин.10,7). "Приидите ко Мне, вси труждающиися и обремененнии, и Аз упокою вы" (Мф. 11,28), и соответствующими из Священного Писания словами или собственными твоими, из глубины сердца твоего исходящими словами, откликнись на всеблагий призыв Владыки, хотя бы, например, так: "Настави мя, Господи, на путь Твой, да пойду во истине Твоей!" (Пс.58,11) или: "Стопы моя направи по словеси Твоему" (Пс.118,133) и т. п.

Таким образом, сердце твое мало-помалу привыкнет к беседе с Господом, беседе сладчайшей, дарующей мир душе твоей, - мир, ни с чем не сравнимый, превосходящий всякий ум, то есть всякое понятие человеческого ума, а постигаемый лишь сердцем, силою благодати Божией, посещающей его во время молитвы. Святой Исаак Сирин говорит: "Кто стяжал непрестанную, внутреннюю молитву, тот возшел на небо, ибо принял в сердце Духа Божия". Другой духоносный муж, святой Иоанн Лествичник, восклицает: "Молитва есть созерцание Бога еще на земле,- златая связь, соединяющая небо с землею, Творца с тварью,- есть дерзновенная беседа твари с Творцем,- есть благоговейное стояние души пред Богом, забвение для Него всего окружающего, блаженное исчезновение души пред всеисполняющим Духом Святым, вкушение будущего блаженства, вмещение в сердце Пресвятыя Троицы". Вот какими похвалами ублажают молитву преподобные и Богоносные отцы - столпы монашества, подвизавшиеся в ней и опытом изведавшие плоды ее. Они уподобляют ее древу жизни, питаясь плодами коего душа не умирает, ибо как может умереть, нося в себе Самого Источника жизни и бессмертия?! О, дабы и нас сподобил Господь вкусить от сего древа райского!

О пострижении в монашество. Еже есть во святой Ангельский образ

Вот, наконец, достигнута цель твоего поступления в обитель,- окончательно, безвозвратно уневеститься Христу, Нетленному Жениху душ наших; ты готовишься к пострижению в монашество.

«С вышних призираяй и убогая приемляй», Господь принял и твое благое произволение принадлежать Ему всецело и устами твоей настоятельницы возвестил тебе: «Готовься к принятию святого пострижения». - Как велико милосердие Божие! Слава всеблагому Его о нас совету! Слава и благодарение Его долготерпению, призывающему всех к покаянию и каждому из нас указующему путь спасения.

Ты просишь меня написать тебе по этому поводу, дать совет на предстоящие подвиги; но что могу я написать тебе, чего бы не было подробно и ясно написано в наших святоотеческих аскетических книгах, с которыми ты, вероятно, уже знакома? Советую тебе читать их чаще и внимательнее; книги эти, как сокровищница духовная, из которой может почерпнуть каждый, что ему потребно.

Великое дело - пострижение во святый ангельский образ. Велика и таинственна сила, заключающаяся в его священнодействии, направляемая к тому, чтобы человек стал Ангелом по образу внутренней своей жизни, ибо Ангелы бестелесны, и вещественный образ не может уподобиться им. Пострижение для инока - как бы второе крещение, в коем он перерождается и обновляется. В знак сего новорождения он совлекается навсегда своих одежд мирских, как всего «своего ветхого человека» (Кол.3,9), и полуобнаженный, босой, едва лишь ради приличия прикрытый одною срачицею, приемлет пред святым Евангелием, как от руки Самого Бога, одежду новую, «облекаясь в нового человека о Христе Иисусе».

Зрелище поистине небесное и умилительное! Как древле Бо-гоотроковица пред Святая Святых, так ныне пред святыми вратами алтаря Господня предстанешь ты, дева, и торжественно, во услышание всех присутствующих в храме, объявишь, что «добровольно оставляешь навеки мир с его соблазнами», «отвращаешь очи твои еже не видети суеты его» (Пс. 118,37), «вменяя вся уметы быти, да Христа единого приобрящеши» (Филип.3,8).

Блаженна ты, сестра! Блаженна мысль твоя, блаженно и похвально произволение твое, но «не по немуже обещаваешися, а по немуже совершиши», как сказано во Последовании святого пострижения. Ты возвеселила Небо и землю; возвеселила чело-веков, пекущихся о твоем спасении; возвеселила Ангелов, имже «радость бывает о каждой душе, обращающейся к Богу» (Лк.15,7); возвеселила и Самого Господа, призывающего всех обремененных суетою мира к Своему блаженному премирному покою: «Приидите ко Мне, и Аз упокою вы!» (Мф.11,28) И вот, ты откликнулась на призыв Его, пришла к Нему и принесла свои дары и жертвы: дар - непорочное, чистое девство, жертву - любящее сердце, свободное от земных пристрастий, от плотской любви. Он только этого и ищет, только и жаждет: «Сыне, даждь Ми сердце твое» (Притч.23,26). И если Он усмотрит твою жертву искреннею, не двоедушною,- Он примет ее и уневестит Себе твою душу, но только при условиях, чтобы сердце твое не двоилось, но принадлежало лишь Ему одному всецело, бесповоротно, искренно, свято; иначе Он отвергнет твою жертву как недостойную Его святости и величия. Приносили Богу жертву два сына первозданного Адама - Каин и Авель; оба они были родные братья, оба имели одно и то же произволение, совершали одно и то же дело, но «призре Бог на Авеля и на дары его, на Каина же и на жертвы его не внят» (Быт.4,4). Отчего? - Авель приносил жертву живую. Каин - бездушную, вещную; Авель избрал для жертвы лучшее, что имел, а Каин - худшее. Так и иноки: все приносят Богу жертву своим иночеством, но не все сподобляются быть принятыми, «Бог есть Дух; духом и истиною достоит служити Ему» (Ин.4,24); и не достаточна, и не угодна Богу жертва нашего служения Ему, если она ограничивается одним внешним удалением от мира, одними внешними подвигами, не будучи одушевлена духом жизни, как мертвые плоды Каиновой жертвы. Все наши иноческие подвиги, посты, лишения, труды без предварительного очищения сердца, без стремления души и ума к единому Богу,- как не полные, не совершенные, а двоящиеся, не только не могут быть приятными Богу, но и противны Ему. Древним Израильтянам, думавшим чрез обряды и жертвы умилостивлять Бога, Он говорит чрез пророка Исайю: «Постов и празднеств ваших ненавидит душа Моя; когда простираете руки ваши ко Мне, - отвращу очи Мои от вас; если умножите моления,- не услышу вас, потому что сердце ваше исполнено лукавства и двоедушия. Отнимите лукавство от душ ваших, и тогда услышу вас и прииму жертвы ваши» (Ис.1,10 и далее). Из этого заключи: какую пользу принесет нам удаление от мира, если не исторгнута из сердца привязанность к нему, воспоминание о нем. Затворившись в каменных стенах ограды монастырской, мы лишили себя возможности только телесными очами видеть его, и сами укрылись от его взоров; но дух, не стесняемый никакими стенами и преградами, всегда свободен блуждать по стремнинам мира, где неизбежно находит себе преткновения, даже падения, едва не разрушающие его душевную храмину. Это-то и есть «лукавство души», как говорит пророк: заключившись в обители - заглядываем в мир, которым сами же пренебрегли, - не уподобляемся ли мы «псу возвращающемуся на свою блевотину?» (Притч.26,11) Постимся от снедей, а душею и умом услаждаемся запрещенными плодами в разнообразных видах; бодрствуем,- а ум обременен земными попечениями; стоим на молитве и псалмопении, а мысль блуждает по всем направлениям; пришли к источнику Любви, а в сердце нередко носим «злосмрадную злобу», подобно Иуде, лобзанием, как знаком любви, предавшего своего Учителя и Господа, Источника света и жизни, к Которому он точно так же пришел когда-то, чтобы сделаться Его учеником и последователем.

Не скажет ли и нам Господь как древним Израильтянам: «Кто взыска сих от рук ваших? - Постов ваших ненавидит душа Моя; отымите лукавство от душ ваших» (Ис.1,10), и тогда услышу вас. Лукавство души инока есть неверность Небесному ее Жениху, Которому она обручилась в пострижении, обещалась Ему служить неизменно, неуклонно, а между тем уклонилась и часто уклоняется от исполнения Его воли.

Невеста Песни Песней, изображающая тоже душу, уневес-тившуюся Христу, «и день и ночь имела в уме и в сердце Жениха своего» (Песн.3,1-4), ибо она посвятила Ему себя всецело. Его единого возлюбив «всей душей, всем сердцем и всем помышлением» (Мф.22,37), как и требует от нас Господь. «Его же возлюби душа моя, удержах Его и не оставих Его, дондеже введох Его в дом матере моея» (Песн.3,1-4). Удерживай и ты, сестра моя, и не оставляй возлюбленного Жениха твоего нетленного, пока не введешь Его в дом души твоей и не ощутишь Его пребывания в себе неотступно, неразрывно, неотъемлемо; беседуй с Ним непрестанно мысленною, внутреннею молитвою, неослабно внимай себе, чтобы не приразилось сердцу твоему ничто, могущее оскорбить Его святое присутствие. Видя твое усердие и твою верность Себе, Он Сам возвеселит тебя, наполнит Собою всю твою душу и будет с тобою «един дух» - по слову Апостола: «Прилепляяйся Господеви един дух есть с Господем» (1Кор.6,17); Он возлюбит тебя, как говорит Он: «Аз любящия Мя люблю, ищущий же Мене обрящут благодать» ,(Притч.8,17) и: «Любяй Мя возлюблен будет Отцем Моим, и Аз возлюблю его, и к нему приидем и обитель у него сотворим» (Ин. 14,21-23).

Что больше сего блаженства, что выше сей чести, как соединиться неразлучно с Господом, уневеститься Ему, Сыну Божию, навеки и унаследовать Царство Его Небесное, нетленное, конца не имущее. Блаженна ты, сестра, и треблаженна; но, повторяю и еще,- блаженна «не по немуже обещаваешися, а по немуже совершиши. Для большего и удобнейшего преуспеяния приводи себе на память ответы, которые ты давала вопрошавшему тебя священнодействователю пред Крестом и Евангелием, как пред Самим Распятым на кресте Словом, Сыном Божиим, Которого теми своими ответами и обещаниями ты уверяла в верности и любви твоей к Нему, как невеста Жениха своего пред обручением. Неужели не знает постригающий тебя, зачем ты предстала пред святыми вратами алтаря в таком необычном виде: в одной срачице, с распущенными волосами, сопровождаемая целым ликом твоих сподвижниц с возженными в руках свечами,- неужели не знал,- однако он требовал твоего собственного слова, твоего решительного ответа, когда спросил тебя: «Что пришла еси, сестра, припадая к святому жертвеннику и ко святей дружине сей?»

И ты сама отвечала ему во услышание всех: «Желая жития иноческаго». Похвалив твое доброе произволение, он тут же предупредил тебя: «Воистину добро дело и блаженно избрала еси», но в том только случае добро и блаженно, «аще соверши-ши е, добрая бо дела трудом совершаются». Затем он подробно изложил все эти трудности, изложил их в форме вопросов, чтобы ты могла обстоятельно обсудить и ответить на каждый из них. И когда ты объявила, что согласна на все трудности и лишения ради Господа, тогда только он постриг власы главы твоей в знамение обрезания всякого плотского мудрования и земного пристрастия, которое с той минуты стало отрезанным, отнятым от тебя по собственноручной же твоей доброй воле, и. таким образом обручил тебя Небесному Жениху - Христу, напомнив при этом: «Виждъ,- Кому сочетаваешися; виждь,- какова обетования даеши; Ангели предстоят зде невидимо, написующе исповедание твое сие, о немже и истязала буде-ши во второе пришествие Господа нашего Иисуса Христа».

О, если бы мы, инокини, почаще возвращались мысленно к тому дню, в который принимали святое пострижение, почаще припоминали то блаженное состояние, в коем находилась тогда душа наша! Весь мир был бы нам чужд и не нужен, если бы даже он все свои сокровища положил перед нами. Мы дерзновенно могли бы восклицать с Апостолами: «Кто ны разлучит от любве Божия: скорбь ли, или теснота, или гонение, или глад, или нагота, или беда? Ни даже смерть не возможет разлучить нас от любви Сладчайшего нашего Господа» (Рим.8,35-39).

Положи это воспоминание пред мысленными очами во всех путях твоей жизни, и ты вкусишь Царствие Божие еще на земле, и спасешь свою душу.

Игумения Таисия Леушинская. Краткое жизнеописание

Настоятельница Иоанно-Предтеченского Леушинского женского монастыря Игуменья Таисия (в миру – Мария Васильевна Солопова) родилась в Санкт-Петербурге в 1842 году. Родители ее происходили из древних дворянских фамилий: отец – Василий Васильевич – потомственный дворянин, мать – Виктория Дмитриевна – москвичка из рода Пушкиных, к которому принадлежал и великий русский поэт. В браке Виктория Дмитриевна долго не имела утешения в детях – они умирали во младенчестве. Тогда она стала усердно молиться Божией Матери и совершать паломничества в московские храмы к Ее чудотворным иконам, прося о даровании младенца. Вскоре благочестивая мать родила дочь, которую назвала Марией, будущую игуменью Таисию, от самого рождения предызбранную и посвященную Самой Пречистой Приснодеве Марии.

Мария Васильевна Солопова получила блестящее образование, окончив в 1860 году курс обучения в Павловском институте благородных девиц в Санкт-Петербурге (на ул.Знаменской). Здесь обнаружились ее незаурядные способности и духовное призвание. В годы учебы произошло событие, которое изменило всю жизнь Марии Солоповой. В чудесном сне отроковица увидела Христа Спасителя с сонмом святых, который благословил ее, коснувшись десницей главы. Это видение она восприняла как призвание к служению Господу и благословение на монашеский путь.

Однако желание девицы встретило непонимание со стороны ее матери, ибо та не верила в серьезность принятого дочерью решения. После окончания Института последний год своей жизни в миру Мария Солопова провела в родительском поместье Абаконово близ Боровичей, а зиму в самих Боровичах в своем доме, доставшемся ей по наследству от деда. В это время она почти ежедневно бывала в Свято-Духовом Боровичском монастыре, где окормлялась у игумена Вениамина, познакомившего ее с архимандритом Лаврентием (Макаровым), настоятелем Иверского Валдайского монастыря. Известный и чтимый старец стал ее духовным отцом. С любовью приняв чистую душу девицы под свое руководство, он еще более укрепил ее в избрании монашеского пути. Виктория Васильевна, вразумленная видением Божией Матери, преклонила свое сердце и дала материнское благословение на поступление дочери в монастырь.

Распродав имение, Мария в 1861 году поступила по благословению старца Лаврентия в Тихвинский Введенский монастырь, где безысходно провела почти 10 лет. 13 мая 1870 г. во Введенском соборе она была пострижена в рясофор с именем Аркадия. В 1872 г. также по благословению старца Лаврентия она перешла в Покровский Зверин монастырь в Новгороде, где подвизалась 6 лет, исполняя послушание регента. В 1878 году инокиня Аркадия была переведена в Знаменский Званский Державин монастырь на Волхове в 70 верстах от Новгорода на должность казначеи. В этой обители 10 мая 1879 г. она была пострижена в мантию с наречением имени Таисия.

В ночь на 3 февраля 1881 г. монахиня Таисия увидела необычный сон, в котором «вдруг сверху, как бы с неба упал прямо (ей) в правую руку настоятельский посох», и во вратах монастыря ее встретил крестный ход. На следующий день монахиня Таисия была вызвана в Санкт-Петербург для получения указа митрополита Исидора о назначении ее настоятельницей Леушинской общины.

Вся последующая жизнь Матушки Таисии была связана с Леушино. Попав в водоворот скорбей, она вначале хотела навсегда оставить Леушино, но ей явилась Богородица со св. Иоанном Предтечей и повелела не оставлять эту обитель. Вразумленная этим откровением, Матушка Таисия дала своего рода обет верности – никогда не оставлять Леушино: «Укрепившись верой, я твердо решилась все терпеть и трудиться для пользы святой обители, хотя бы и умереть пришлось для сего, но самовольно не оставлять обители», – писала она в своих «Келейных записках».

Уже через 4 года Леушинская община была обращена в монастырь, а Матушка получила сан игуменьи. Трудами Игуменьи Таисии Иоанно-Предтеченский Леушинский монастырь вскоре достиг необычайного духовного расцвета.

Помимо множества дарований Игумения Таисия обладала еще и уникальным поэтическим даром и оставила богатое поэтическое наследие: ее стихи регулярно печатались в духовных журналах, были опубликованы отдельными книгами в 1906 году.

В советское время Леушино попало в зону затопления Рыбинского водохранилища. Могила Матушки Таисии, пользовавшаяся народным почитанием и посещавшаяся многими паломниками, ныне пребывает под водами рукотворного моря, которое для всех почитателей ее памяти является святым хранилищем честных останков Великой Игумении до всеобщего воскресения.

Матушка Таисия не оставляет Леушино, исполняя обет, некогда данный ею Божией Матери.

Из кн.: Таисия (Солопова), игумения Леушинского монастыря.
Письма к новоначальной инокине.
Издательство Леушинского подворья)

Игумения Таисия положила начало возрождению в Ферапонтове монашеской жизни. Блестяще образованная, она заинтересовалась историей и древностями монастыря и решила возобновить в нем обитель. В январе 1900 года, благодаря И. И. Бриллиантова за присланную им книгу о монастыре, она писала об этом труде: “Прочтение его произвело на меня то впечатление, что во мне возгорелось сильное желание возобновить эту старинную святую обитель, превратив ее, конечно, в женскую”. Игумения Таисия руководила первыми работами по восстановлению Ферапонтова монастыря и дала первых насельниц.
Мария Васильевна Солопова родилась в Петербурге в 1840 году. Родители ее происходили из древних фамилий, отец - потомственный дворянин, Новгородский помещик, мать - из рода Пушкиных, москвичка. Мария была Богом дарованной дочерью скорбной матери, лишавшейся одного за другим своих детей еще во младенчестве. Она ходила пешком в храмы к чудотворным иконам Матери Божией, прося о том, чтобы Господь сохранил в живых хотя бы одно дитя, давая обеты о христианском воспитании его, которые и исполнила в точности, с младенчества наставляя дочь в правилах набожности, милосердия и молитвы.
Еще учась в Павловском институте благородных девиц, Мария избрала для себя монашеский путь, но хранила решение в тайне - по той естественной причине, что это могло вызвать в семье и обществе сильнейшее противодействие. На последнем выпускном экзамене по Закону Божию ректор духовной академии Иоанникий, впоследствии митрополит Московский, прибывший для экзамена, был удивлен тем, что одна из выпускниц, Мария Солопова, знает все Евангелие наизусть. На его вопрос о причине, побудившей выучить все Евангелие, Мария ответила: “Каждое слово Евангелия так приятно и отрадно для души, что мне хотелось его всегда иметь при себе, а так как с книгой не всегда удобно быть, то я вздумала заучить все, тогда всегда оно будет при мне в моей памяти”.
По окончании института в 1861 году юная подвижница начала свой переход от мирской жизни к монашеской: улаживала семейное смятение по этому поводу, составляла бумаги на передачу наследства. Очень долго мать Марии не давала своего согласия на избранный дочерью путь, но наконец уступила. Распорядившись своим немалым имением, доставшимся от деда - генерала Василевского, и испросив материнского благословения, она поступила послушницей в Тихвинский Введенский монастырь.
Проходя различные послушания в Новгородских обителях, Мария приняла постриг в 1879 году с именем Таисия. Через некоторое время ее назначили начальницей женской общины в деревне Леушино Череповецкого уезда, учрежденной в 1875 году. С приходом матушки Таисии началось преобразование малой общины в первоклассный Иоанно-Предтеченский Леушинский монастырь. Ее заботами были возведены два каменных собора, две церкви - домовая и при богадельне, устроена церковно-учительская школа для девочек, приходская школа, келейные корпуса, собрана обширная библиотека, открыты монастырские подворья в Кириллове, Череповце и Петербурге. Сама Таисия была возведена в сан игумении.
Среди духовных чад святого праведного Иоанна Кронштадтского наиболее близка к нему была леушинская игумения Таисия. В предисловии к изданию своих бесед с кронштадтским пастырем матушка писала, что имела счастье быть окормляемой им в течение более 35 лет. Примечательно, с каким почтением и пастырской любовью обращался батюшка в своих письмах к матушке Таисии: “раба Божия и сестра моя возлюбленная о Господе Таисия!”, “Достопочтенная дочь моя духовная и сестра о Господе!”, “Много чтимая по достоянию и справедливости матушка игумения Таисия!”, Дорогая, родная душе моей матушка Таисия!”.
Превратив за короткий срок небольшую общину в цветущий монастырь, матушка не ограничила свою деятельность пределами Череповецкого уезда. По благословению праведного Иоанна Кронштадтского она немало потрудилась над возобновлением упраздненных обителей и учреждением новых общин в разных губерниях России. Поражают размах и успех начинаний игумении Таисии: Благовещенская Воронцовская община в Холмском уезде Псковской губернии в имении сестер Перепечиных (в 1898 году с 1903 года - монастырь), Иоанно-Богословский Сурский монастырь в Пинежском уезде Архангельской губернии (1900 год), Ферапонтов монастырь в Кирилловском уезде Новгородской губернии (1903-1904 годы), Парфеновская женская община (или Богородицкая женская община в честь иконы Божией Матери “Неопалимая Купина” при сельце Парфенове - 1904 год), устроенная в имении дворянки Евдокии Силантьевой в Череповецком уезде Новгородской губернии, Лятониево-Черноезерская пустынь в Череповецком уезде (1911 год).
Кроме названных обителей, было устроено еще несколько подворий, каждое из которых представляло собой вполне самостоятельное хозяйство и требовало многих хлопот и опеки. За разрешением на организацию подворья следовала постройка храма, келий, различных служебных помещений, школ, приютов, богаделен. Практически это были самостоятельные монастырьки, хотя и подчинявшиеся игумении головного монастыря. А подворье Сурского монастыря в Петербурге, на речке Карповке, вскоре стало полностью самостоятельным монастырем - Иоанновским, где и был погребен его устроитель - праведный Иоанн Кронштадтский.
Та многогранная деятельность, которую игумения Таисия раз вернула по устроению обителей, поражала современников не только размахом, но и глубоким религиозным содержанием, дававшим заметные плоды для укрепления духовной атмосферы новых монастырей, а также оказывавшим большую помощь в разных направлениях общественной деятельности. Достаточно вспомнить организацию многих приютов и богаделен, а особенно Леушинской учительской школы, подготовившей множество преподавателей для целой губернии с высоким уровнем образования, полученного в удивительной атмосфере любви и глубокой веры.
Об учительской школе кронштадтский пастырь писал матушке Таисии: “Курсы для учительниц в вашей Леушинской обители - это манна небесная для России; такие, как из вашей школы, и нужны ныне для России ввиду толстовщины, усердно рассеивающей по всей России хулу на Бога, на Церковь, на правительство, на священство”.
О своем многотрудном иноческом пути игумения написала в автобиографических записках, ставших позже широко известными. Писала, как сознавалась, по настоянию отца Иоанна Кронштадтского. Матушка по своему глубокому смирению не решалась предавать печати свои заметки, в которых описывались случаи ангельских видений, бывших ей неоднократно. Опубликовала их ее преемница игумения Агния (Благовещенская) в журнале "Кронштадтский пастырь”.
Кроме упомянутых “Записок”, опубликованы “Письма к новоначальной инокине”, составленные игуменией Таисией на основании святоотеческих аскетических писаний и собственного 40-летнего опыта монашеской жизни. Небезынтересны поэтические опыты матушки, собранные в трех выпусках ее стихов. Стихи - об иноческой жизни, о молитве, о создании Сурской обители на родине праведного Иоанна Кронштадтского.
Игумения Таисия не ограничивалась трудами по организационной помощи в устройстве обителей и хлопотами об их учреждении. По просьбе батюшки Иоанна она бралась за самое сложное - духовное попечение о них. Она готовила будущих насельниц. Леушинский монастырь стал рассадником женского монашества среди северных обителей. Дочерними его обителями были Ферапонтовская, Сурская, Черноезерская и Парфеновская общины. Их первый состав был полностью укомплектован, включая начальниц, “леушанками”, как называли сестер Леушинского монастыря.
Приступал к возобновлению Ферапонтова монастыря, матушка Таисия заручилась благословением праведного Иоанна Кронштадтского и согласием леушинских сестер на переход их в новую обитель. Первый год сестры находились в крайне стесненных условиях: келий не было, ютились в сторожке, в холоде, недоедая, не имея подчас самого необходимого. Постепенно хозяйство наладилось. К 1905 году число насельниц составило 66 человек, из них 36 - леушинские матушки. В январе 1906 года в Ферапонтовом монастыре был первый постриг. По этому случаю праведный Иоанн Кронштадтский написал: “Приветствую с новопостриженными в мантию сестрами Ферапонтовской обители, послужившими как бы первым видимым началом ее восстановления и утверждения обители. Да пребудет она благополучна до скончания века в благочестии и довольстве”.
Но обители, устроенной трудами игумении Таисии и ее ученицами, было определено недолгое процветание. Через четверть века ее постигла общая участь закрытия и запустения, а сестер - изгнания и преследований.
Матушка Таисия не дожила до этих печальных дней. Она скончалась 2 января 1915 года в своем Леушинском монастыре, где и похоронена. Позже монастырь попал в зону затопления при создании Рыбинского водохранилища.
(с) Е.Стрельникова

После окончания Института последний год своей жизни в миру Мария Солопова провела в родительском поместье Абаконово близ Боровичей, а зиму в самих Боровичах в своем доме на улице Бежецкой, дом 1 (ныне ул. Советская, дом 1; в данное время принадлежащий Боровичскому Свято-Духову монастырю, в нем планируется организация дома-музея – Адм. сайта), доставшемся ей по наследству от деда. В это время она почти ежедневно бывала в Свято-Духовом Боровичском монастыре, где окормлялась у игумена Вениамина (Позднякова), познакомившего ее с архимандритом Лаврентием (Макаровым), настоятелем Иверского Валдайского монастыря. Известный и чтимый старец стал ее духовным отцом.
http://boreparhia.ru/igumeniya-taisiya-solopova/