В канун Нового года в Челябинске открылся новый современный центр профессиональной травматологии и ортопедии «Канон», который представляет врач высшей категории, кандидат медицинских наук, известный в Челябинске и за его пределами, Виталий Дрягин.

Как и ожидалось, без неожиданностей

В новом центре сделаны первые пять высокотехнологичных операций, в том числе по замене суставов. Все прошло в обычном режиме, без неожиданностей, как и ожидалось, - рассказал Виталий Геннадьевич.

Виталий Геннадьевич проводит экскурсию по новому зданию клиники: все, что здесь создано, построено, продумано до мелочей. Учтен собственный многолетний опыт работы в травматологии и ортопедии, все мировые достижения, существующие в этой отрасли медицины, все проблемы, с которыми сталкиваются врачи и больные после проведенных операций и лечения. В святая святых - новую операционную (а их две) Виталий Геннадьевич пускает только «на порог»:

Это мечта хирурга. Свет, стерильность воздуха, температурный режим, оборудование по самому последнему слову техники, это сердце центра. Такие условия трудно переоценить, это одно из важнейших составляющих успешной работы.

Больным отведен специально третий, как говорит Виталий Дрягин, «очень теплый этаж», где все предусмотрено для выхаживания. И просто для удобства человека: холодильник, телевизор, душ и санитарная комната и многое другое в каждой палате. Здесь двенадцать коек. «Вам кажется мало? - переспрашивает Дрягин. - При наших возможностях мы можем пролечить тысячу больных в год. Ведь после операций больные встают на второй день, а домой уходят в среднем на пятый, причем на своих ногах. Я много учился за рубежом, видел, как устроены и работают подобные клиники в Германии, Швейцарии, Франции, Америке. Побывал в частных российских клиниках.

Сравнивал, взвешивал, думал.

- Но до сих пор бытует мнение, что лучше всего лечиться за рубежом, потому что там более продвинутая медицина.

Это лишь мнение. И, поверьте, устаревшее. За последние годы ортопедия и травматология сделали просто гигантский скачок в развитии. В нашем центре мы можем оказывать все виды травматологической и ортопедической помощи, которые существуют в мире. Освоены все инновационные технологии, позволяющие ставить на ноги больных, которые раньше считались совершенно безнадежными, тех, чья жизнь из-за болей в суставах была просто невыносимой. И когда наше государство приняло несколько лет назад ряд программ, позволяющих реально помочь таким людям, выяснилось, что их в каждом регионе тысячи.
90 лет не предел

- Пугающие цифры. В чем причина? Курим, пьем, мало двигаемся? Имеет значение возраст, наследственность, наша экология?

Цифры обычные, просто раньше они не были озвучены, такие люди были обречены жить со своими проблемами. Блага цивилизации делают наше существование легче и удобнее, но ускоренный темп жизни имеет обратную сторону. Меньше двигаемся, переедаем, а значит, набираем лишний вес, чаще получаем травмы. Артрозы, ревматоидные заболевания, старые травмы, возраст разрушают суставы. Это данность, и хорошо, что современные достижения травматологии и ортопедии позволяют отодвинуть возрастную планку, избавить от боли, продлить хорошее качество жизни нашим больным. В моей практике были девяностолетние пациенты, которые успешно переносили операции по замене шейки бедра, заново учились ходить, избавившись от болей.

Выбор - это шанс

- Виталий Геннадьевич, высокотехнологичные операции, всем известно, дорогостоящие. Оборудование, инструментарий, имплантаты, расходные материалы, содержание центра требуют больших средств. Пора расставаться с мифом о «бесплатной медицине».

Согласен, качественная медицина требует не только мастерства врача, но и немалых денежных вложений. Однако у человека, чья жизнь сопряжена с болью, неподвижностью, должен быть выбор. Раньше такая помощь была вообще невозможна, сегодня есть шанс ее получить. Существует эндопротезирование суставов, освоены артроскопические малотравматичные, «бескровные» операции на суставах, лечение тяжелых последствий травм, которые у пострадавшего могут возникнуть и обнаружиться позже. Иногда это повторные операции после вмешательств других хирургов. И не всегда потому, что операция неправильно сделана. Просто бывают последствия, которые требуют устранения. Нельзя все сделать раз и навсегда: человек не робот, его организм самый сложный в природе, и предвидеть все - из области невозможного. Главное, вовремя понять, что произошло, и помочь.

Новая старая команда

- Новый центр - это всегда новый коллектив…

В новый центр практически в полном составе перешел «старый» испытанный коллектив, с которым я работал до сокращения отделения в «тройке» на Северо-Западе. Врачи, медицинские сестры, санитарки - случайных лиц нет. И это огромное преимущество вновь созданной структуры.

- Виталий Геннадьевич, вы по праву считаетесь одним из корифеев в области эндопротезирования. Но сейчас у вас много технических и бытовых вопросов в клинике, другие хирурги тоже занимают «должностные кресла». Это не отвлекает?

Это даже не обсуждается. Я ведь и раньше заведовал отделением, но прежде всего я врач, хирург. Операции по замене тазобедренных и коленных суставов - главное в моей профессиональной деятельности. Я занимаюсь этим многие годы, в минувшем году я сделал их более сотни. Очень люблю свою работу, больных, это смысл моей жизни. Команда, которая сегодня рядом, - мои единомышленники. Вместе со мной работают еще четыре хирурга-травматолога. Это Леонид Геннадьевич Курзов, он специалист в лечении травмы, последствий переломов, Сергей Юрьевич Истомин, чей «конек» - патология стопы, Александр Владимирович Светличный, он лучше всего делает артроскопию суставов. Хороший специалист и Константин Анатольевич Чернов. При этом, несмотря на узкую специализацию, все наши врачи - универсалы.

- Могут ли в центр обратиться больные из других регионов?

Конечно, они и раньше имели такую возможность, когда я работал в муниципальной больнице, где существовали платные услуги. Кстати, нередки пациенты, приезжающие из ближнего и дальнего зарубежья. И уже здесь, в «Каноне», я сделал операцию женщине, которая специально прилетала из Испании.

- Виталий Геннадьевич, часто от больного не зависит, где будет делаться операция и кто окажет помощь. Что вы можете сказать таким людям?

Если человек попал в аварию, то его просто везут в ближайшую больницу, чтобы спасти, и от него действительно мало что зависит. Но когда надо решиться на операцию по замене коленного, тазобедренного сустава, вообще любое серьезное вмешательство, необходимо серьезно изучить информацию. Конечно, надо найти клинику, где есть нужный специалист, зарекомендовавший себя именно в той области, в которой требуется операция, поинтересоваться, есть ли необходимое оборудование, каковы условия пребывания.

Невозможное возможно

- Клиника поражает при первом знакомстве. Таких медицинских учреждений немного, они действительно на уровне мировых стандартов. Вопрос вам, как к хирургу и руководителю такого по-настоящему уникального образования: все ли возможности для оптимального и совершенного лечения существуют в вашем центре? Или есть к чему стремиться?

https://www.сайт/2016-07-05/vrach_vitaliy_dryagin_o_kvotah_na_operacii_i_osobennostyah_rossiyskoy_mediciny

«Наши пациенты – терпеливые и боязливые»

Врач Виталий Дрягин – о квотах на операции и особенностях российской медицины

Почему на банальную операцию больных приходится везти из Челябинска за три тысячи километров? На каком основании теперь отказывают в квотах на операции? Чем современная российская медицина отличается от зарубежной? Почему не стоит бояться оперативного вмешательства? На вопросы сайт отвечает известный в Челябинске травматолог-ортопед, врач высшей категории Виталий Дрягин, который 23 года отдал ликвидированному в прошлом году травматолого-ортопедическому отделению №1 ОКБ №3, а теперь продолжает оперировать в частной клинике.

- Виталий Геннадьевич, чем современная российская травматология отличается от ортопедии?

Вообще, и у травматологии, и у ортопедии цель одна - сделать пациента здоровым. А главное отличие в том, что пациентом травматологии человек становится в одну секунду и хочет быть таким же, как до травмы, а процесс превращения в ортопедического больного происходит годами и десятилетиями, и пациент часто уже не помнит, что такое - быть здоровым. Кроме того, цель травматологии - чтобы человек после лечения вернулся в исходное состояние, а в ортопедии при современном развитии технологий часто уже мы добиваемся состояния, которого у человека не было никогда. При травме человек сломал бедро, например, мы ему поставили гвоздь или аппарат Илизарова, кость срослась, мы убрали эти дополнительные элементы, и в идеале у него все должно стать, как до травмы. В ортопедии подход несколько другой, ортопедические вмешательства подразумевают порой появление нового состояния. Например, после эндопротезирования у человека появляется новый орган - эндопротез колена или другого сустава. Новое протезное колено - это не здоровое колено, но оно не болит, и человек ходит без мучений. Безусловно, я несколько упрощаю. Но тем не менее врач-травматолог определеннее знает, к чему стремиться. В ортопедии, с одной стороны, больше творчества, с другой - операции стали настолько технологичными, что творчеству просто не остается места.

Ну и, конечно, структурно и организационно травматология и ортопедия отличаются очень сильно. Потому что если мы говорим о двух пациентах - это одно, а если о двух отделениях - совершенно другое. Когда травматологические пациенты лечатся в травматологии, а ортопедические пациенты - в ортопедии, выигрывают все. И в первую очередь пациенты.

- Есть какие-то особенности при оказании травматологической и ортопедической помощи?

Да, с травматологической помощью все проще. Если не говорить о том, что уровень везде разный, нагрузка на разные отделения тоже разная, но, по крайней мере, если вы порезали палец, вы придете в травмпункт, и вам его зашьют, если перелом - скорая увезет в больницу, и там сделают операцию или наложат гипс. С ортопедической помощью дела обстоят так. Большую часть операций, в том числе по эндопротезированию, делают по квоте. Сначала пациент собирает документы, встает в очередь, ждет, а потом едет туда, куда есть квота. В последнее время, в основном, в крупные федеральные центры.

- Чем травматология и ортопедия отличаются в разных регионах?

Разные регионы - разные школы и традиции. На Челябинск долгое время оказывала влияние близость Кургана с его центром Илизарова. Да, в свое время многие челябинские врачи учились в Кургане, и метод Илизарова был очень популярен. Он и сегодня с успехом применяется в некоторых областях - при несращениях, удлинениях конечностей. Но в обычной конвейерной травме - нет, появились другие технологии. И появляются. Таким образом, получается, что уровень врача или отделения и, соответственно, региона зависит от образованности хирургов и от уровня оснащенности, то есть количества денег, которые на них выделяется. И травматология, и ортопедия сегодня - технологичные и затратные области медицины. Причем надо не просто, например, купить артроскопическую стойку, но и регулярно закупать расходные материалы, не говоря уже о том, что доктору нужно регулярно ездить учиться и общаться с коллегами.

Поэтому если чиновники в регионе это понимают - выигрывают опять же пациенты, получая современное лечение.

Сейчас по стране создали несколько крупных федеральных центров, которые занимаются оказанием высокотехнологичной помощи. В этом есть и плюсы, и минусы. Плюс - в таких центрах на самом деле высокий уровень, и они работают как большие фабрики. Минус - во-первых, они находятся далеко, и многие пациенты вообще не могут понять, почему из миллионного Челябинска они должны ехать, например, за три тысячи километров, чтобы сделать, в принципе, банальную операцию. Во-вторых, пациент в таких центрах очень далек от доктора, порой он его просто не видит.

Вот совсем недавний пример. К нам пришел сын пациентки, которой дали квоту на операцию в Барнаул. Поскольку она неходячая, а живет в Миассе, сын решил для ее транспортировки нанять трейлер. Трейлер напрокат нашелся только в Екатеринбурге. То есть ему сначала нужно было съездить за трейлером в Екатеринбург, потом на этом трейлере - за матерью, которая живет в Миассе, отвезти ее в центр за три тысячи километров, дождаться, когда прооперируют и выпишут, это примерно неделя, и уже потом отвезти домой. Он тогда посчитал: дешевле провести платную операцию в Челябинске, чем на таких условиях ехать в этот центр. То есть такая система не совсем удобна для больных, среди которых бывают люди с разным состоянием здоровья. Кроме того, если что-то пойдет не так, если потребуется повторная операция, к таким пациентам отношение уже такое: вы не наши, вас оперировали не у нас, идите, дожидайтесь новую квоту. И это может растянуться на длительный срок.

- Такое отношение как-то связано с менталитетом российского пациента?

Российские пациенты, если сравнивать их с европейцами, терпеливые и боязливые. И часто они сверхъестественно боятся врачей: в больницу - в крайнем случае, операция - трагедия. В Европе на операцию приходят - улыбаются! Есть один известный французский хирург стопы, так он мне рассказывал, что его дважды прооперировал собственный сын - на стопе. А когда мы разговаривали, он собирался сделать третью операцию на этой же стопе. И это не что-то необычное. Появилась проблема - сделали небольшую операцию, потом другая проблема - еще какое-то вмешательство. То есть всеми операциями он был доволен, и все они были сделаны по показаниям.

Кроме того, нужно учитывать и менталитет российского врача. Часто специалисты действуют по старинке, не учитывают современных тенденций. Если у семидесятилетней пациентки болит плечо и не поднимается рука, то терапевт, порой, во-первых, даже мысли не допускает, что, возможно, нужна какая-то операция; а во-вторых, просто не знает, что такой пациентке обязательно нужна консультация ортопеда. В жизни же эта пациентка годами ходит от терапевта к неврологу, от УВЧ к народному целителю. А когда она иногда случайно попадает к ортопеду, то выясняется, что у нее разрыв сухожилий мышц плеча, делается небольшая операция через проколы - артроскопия - и боли проходят, а рука начинает подниматься.

В последнее время мы чаще сталкиваемся с такой проблемой, как отказ в постановке на квоту уже на уровне поликлиники. Говорят: «Вы операцию не перенесете, у вас больное сердце».

У меня было несколько пожилых пациенток, которых я прооперировал, но их не ставили в очередь. А полгода назад ко мне пришла мать тридцатилетней женщины, у которой в прошлом наркотики, разрушенный клапан сердца и операция на сердце. Ей отказывают не то что в квоте, а даже в постановке на очередь. Опять: «Она операцию не перенесет». Лежит дома и из-за разрушенного сустава не может даже сесть. А мать же не просто за ней ухаживает, она же видит все ее мучения и страдания. Мы ее прооперировали, сейчас она нормально ходит, сама себя обслуживает, говорит, что устроилась на работу. Может, она и лукавит про работу, но мы считаем, что нельзя безапелляционно отказывать. На самом деле только коллегиально анестезиолог и ортопед совместно могут решить и предположить, чем закончится то или иное оперативное вмешательство.

- Обратная ситуация: почему люди сами долго тянут, не обращаются к специалистам?

Это может происходить просто из-за незнания. Допустим, пожилые женщины часто спрашивают: а что, пальцы на стопах оперируют, такое разве бывает? Так и ходят при вальгусной деформации стопы, например, с выпирающими косточками, с изуродованными ступнями, мучаются, не могут подобрать обувь. Тянется все это не просто годами, десятилетиями, в то время как можно сделать довольно несложную реконструктивную операцию и избавиться от этой проблемы. Или, когда уже разговор идет об операции, многие даже относительно молодые пациентки удивляются, что никакого гипса не будет и они будут ходить с первого дня.

Ну и в нашей медицине очень много стереотипов. Когда вы приходите в поликлинику - сначала таблетки и мази, потом прогревания, потом, может, блокады. Короче, все это хорошо в меру. Чтобы пациент не страдал годами. Хорошо, когда он приходит вовремя к ортопеду и одномоментно решает свои проблемы.

В чем особенности травматологической и ортопедической помощи в странах, куда традиционно ездят лечиться россияне?

Стоит заметить, что в Европе и Америке в разы больше именно ортопедических больных, чем больных с травмами. Там другая культура жизни, быта и организации дорожного движения, к примеру. Соответственно, отделения заполняются плановыми ортопедическими больными, их запланированные операции не переносятся из-за того, что поступили экстренные больные с травмами… Я периодически общаюсь с пациентами, которые лечились за границей. Впечатления у них остались разные: от восторга до «не совсем устроило». Нельзя сказать, что за границей все качественней, что в Америке, Германии, Израиле - лучше, чем в Челябинске. Сервис, реабилитация - конечно, да. Но и в Челябинске, и в других российских городах есть много врачей, которые оперируют на европейском уровне. Повторю еще раз, практика, образование - я имею в виду журналы, монографии, конференции, стажировки, качественные импланты - вот слагаемые хорошего врача или клиники.

Если вы планируете сделать операцию за границей, то надо делать не просто в Израиле или Германии, а делать у какого-то конкретного врача, которого вам посоветуют или вы найдете.

У меня были в практике пациенты, которым я менял эндопротезы после первой операции в Европе.

Протезы суставов, которые мы ставим в Челябинске, - швейцарские. На отечественные, к сожалению, не так просто перейти. Сейчас собираем информацию, вышли на российский рынок клинических исследований - увидим, как они себя ведут. Пересесть с иностранной на русскую машину - это одно, а перейти на российские технологии - совсем другое, это более сложный и затратный процесс. Протезы новых производителей вообще нужно ставить осторожно, поскольку внедрение их в практику - это дело не одного дня. Еще пять лет назад были, к примеру, эндопротезы ведущих мировых производителей, которые широко рекламировались, и все были уверенны, что это самое лучшее, а сегодня они не используется, потому что результаты оказались очень сомнительные… Должен соблюдаться баланс между новым и хорошо проверенным.

Хотя прогресс идет настолько быстро… В одной швейцарской клинике как-то мы разговорились с профессором об уровне молодых врачей, и он мне пожаловался на однобокость их образования и мировоззрения. «Многие из них гипса в глаза не видели», - сказал он. Там же почти всех сразу оперируют, потому что качественный остеосинтез - это быстрое выздоровление. А я подумал, возможно, это и однобокость, но, может, и мы придем к тому, что наши молодые врачи забудут, как выглядит гипс.

Скандал вокруг ОКБ №3 Челябинска и не думает затихать, после вынесения приговора о невиновности главврача Олега Маханькова Калининским районным судом, хирург Виталий Дрягин собирается обжаловать решение. Он уверен, что только таким образом можно будет защитить права пациентов и врачей учреждения.

Пока новое заседание не назначено, «АиФ-Челябинск» публикует обращение Виталия Дрягина к общественности и средствам массовой информации Челябинской области.

«Дорогие коллеги, пациенты и земляки!

Как вы все знаете из средств массовой информации, в конце декабря 2014 года главным врачом Областной клинической больницы №3 Олегом Маханьковым было принято единоличное решения без согласования с Министерством здравоохранения и без учёта мнения травматологического сообщества о ликвидации травматолого-ортопедического отделения №1, которое я возглавлял.

Это решение Олега Маханькова была обусловлено чувствами глубокой личной неприязни и мести по отношению ко мне, после того как я публично выступил против этого человека, когда он необоснованно снизил зарплату врачам отделения, а также предпринял все меры чтобы цель моей жизни - лечить пациентов и помогать людям - была уничтожена. Он мне так в лицо и сказал: «Я уничтожу все, что ты создал!». И это выразилось в закрытии операционных блоков отделения, тотальных и бессмысленных проверках, всяческих препятствий мне в работе, и привело к полному развалу системы эндопротезирования суставов и артроскопических операций в Областной клинической больнице №3, что не может не отразиться на доступности травтматолого-ортопедической помощи города Челябинска и Челябинской области.

Я не смог смириться с таким грубым нарушением прав врачей и пациентов, мне предлагали обратиться с коллективной жалобой от работника в больницы, но я не желал ставить их под удар и принял решение обжаловать действия Маханькова О.В. самостоятельно. Действия Маханькова О.В. привели к тому, что страдают самые социально незащищенные категорий граждан, которые оказались лишенные возможности получить травтматолого-ортопедическую помощь за счёт средств бюджета.

Я заручился поддержкой специалистов, которые выдали заключения о незаконности и необоснованности ликвидации нашего отделения. Мою позицию поддержали главный травматолог Челябинской области, Медицинская палата Челябинской области, получены заключения незаконности действий Маханькова О.В. из Российской академии правосудия и в Российской академии государственной службы, прошли ряд проверок надзорных органов, которые выявили нарушения Маханькова О.В. законодательства Российской Федерации.

Я обжаловал приказ о ликвидации отделения в Калининском районном суде и данное дело поручили на рассмотрение судье Натальи Максимовой, которая 15 апреля 2015 года, по моему мнению, вынесла заведомо незаконное, необоснованное и неправосудное решение, воспользовавшись тем, что я не мог принять участие в судебном заседании по состоянию здоровья.

Я хочу заявить, что такое решение будет мной обжаловано в Челябинский областной суд, как и действия судьи Натальи Максимовой. Так же мне стало известно, что представители общественности по своей инициативе уже ведут сбор подписей в квалификационную коллегию судей для оценки действий судьи Натальи Максимовой.

В настоящее время, я остаюсь заведующим травматолого-ортопедического отделения №2 в Областной клинической больнице №3, чтобы защитить права подчинённых мне работников и защитить права пациентов, которые нарушены Маханьковым О.В, и продолжаю оказывать медицинскую помощь пациентом в столь сложной ситуации. - Виталий Дрягин

Я хочу поблагодарить коллег и пациентов, представителей СМИ, которые поддержали и поддерживают меня в сложившейся ситуации, и хочу сказать, что всю свою жизнь я занимаюсь одним делом - лечением пациентов, и буду продолжать это делать».

Дрягин Виталий Геннадьевич