Кто-то несет мусор из дома, а кто-то тащит его домой и там складирует. Что это: безобидное хобби или болезнь, которую необходимо лечить? Как быть родственникам и соседям «коллекционеров» всякого рода хлама: смириться или бороться?

«…он ходил еще каждый день по улицам своей деревни, заглядывал под мостики, под перекладины и все, что ни попадалось ему: старая подошва, бабья тряпка, железный гвоздь, глинфяный черепок, - все тащил к себе и складывал в ту кучу, которую Чичиков заметил в углу комнаты».

Так описывает в «Мертвых душах» Николай Васильевич Гоголь помещика Плюшкина – патологического скрягу и известного «коллекционера» отжившего свой век барахла. Увы, со времен Гоголя мало что изменилось – Плюшкины здравствуют и по сей день, и многим из нас они знакомы отнюдьне понаслышке…

Дарья, 32 года:
«Моему отцу 68 лет. Последние 7-8 из них он только тем и занимается, что целыми днями таскает домой с помоек всякий хлам. К сожалению, наши жилищные и материальные условия стеснены, так что жить мы вынуждены в небольшой двухкомнатной квартире вчетвером: отец, я, мой муж и наш сын. И если на нашу комнату отец не покушается, то свою он так завалил найденным на свалке «добром», что до своего лежбища (язык не поворачивается назвать ЭТО кроватью) вынужден пробираться по узкой тропинке.

Чего у него только нет! Старые сломанные велосипеды, сгоревшие утюги, лыжи, санки, доски, ящики, коробки, выброшенная кем-то изношенная одежда и обувь, гитара без струн… Все это можно было бы как-то стерпеть, если бы в последнее время он не начал активно осваивать под склад и другие помещения квартиры. Так, на кухне появился древний неработающий холодильник (кто-то из соседей выставил его на лестничную клетку, а отец - прихватил), ободранная хлебница, какие-то сковородки…

Но чаша нашего терпения переполнилась, когда, придя с работы, мы обнаружили, что весь коридор заполнен оконными стеклами! Ведь это небезопасно, так как в квартире живет ребенок! Сейчас многие ставят пластиковые окна, а старые – выбрасывают. А отец – тут как тут! На вопрос: «Зачем тебе понадобились эти стекла?» он ответил, что когда-нибудь построит из них парник на даче. А еще когда-нибудь он: починит все сломанные утюги с велосипедами и приделает струны на гитару. Но время идет, ничего такого не происходит, и ясно, что уже никогда не произойдет. Между тем, горы хлама продолжают расти…»

История вопроса

Подобное поведение свойственно людям, страдающим Синдромом Диогена. Это заболевание было описано психиатрами Кларком, Мейнкикаром и Греем. Назван данный синдром в честь древнегреческого философа Диогена Синопского, который был, мягко говоря, неприхотлив в быту: жил в бочке, пренебрегал нормами гигиены и вообще имел славу маргинального типа.

Надо сказать, что решение назвать синдром именно так – выглядит не совсем логично, ведь Диоген как раз проповедовал идею аскетизма. Помимо винной бочки, где он нашел свой приют, ему принадлежала всего лишь одна чашка, да и от той философ избавился, увидев мальчика, пьющего воду из ладоней. «Он превзошел меня простотой жизни!» - воскликнул ярый приверженец минимализма Диоген и грохнул свое незамысловатое имущество о камни.

Другое дело – собиратель и хранитель старья Плюшкин – не правда ли, его именем назвать данное заболевание было бы более уместно? Впрочем, ученые мужи – Кларк и Мейнкикар с Греем - вряд ли были знакомы с творчеством Гоголя, а жаль…

Но, как бы то ни было, под Синдромом Диогена (он же – синдром старческого убожества) подразумевается психическое расстройство, которому подвержены в основном люди пожилого возраста и которое проявляется в склонности к накоплению ненужных, вышедших из употребления вещей, крайней неряшливости, безразличии к своему внешнему виду и облику собственного жилища, а также - в отсутствии стыда. Кроме того, современных «Плюшкиных», как правило, отличает подозрительность и агрессивно-негативное отношение к окружающим. В первую очередь, конечно, к тем, кто позволяет себе выражать недовольство относительно их любимого хобби – собирательства всякой всячины. Так как больше всего от их «милого» увлечения страдают ближайшие родственники и соседи, именно с ними в основном и конфликтуют наши герои.

Дарья: «Все наши попытки объяснить отцу, что такое количество вещей ему никогда не понадобится, приводят только к скандалам. Он становится очень агрессивным, отстаивая свои «сокровища». Ему кажется, что мы покушаемся на его «добро», хотим его присвоить себе… А после того, как мы, пользуясь тем, что он отправился за очередной «добычей» на помойку, вывезли подальше от дома те злосчастные стекла, он кричал и возмущался целую неделю. А потом и вовсе перестал с нами разговаривать. Больше мы не общаемся…»

Почему это возникает

По мнению американских ученых, за пристрастие к коллекционированию отвечают определенные участки лобных долей коры головного мозга. Существует исследование, проведенное Стивеном Андерсоном из Университета Айовы, которое указывает на то, что вследствие повреждения лобных долей, люди, которые ранее никогда не были замечены за собиранием и складированием бесполезного хлама, - начинают активно этим заниматься после того, как: ударились головой, перенесли хирургическую операцию на головном мозге или переболели энцефалитом.

Кроме того, в группе риска люди со специфическим складом характера – от природы бережливые, скуповатые, закрытые, склонные к накопительству и коллекционированию. Если в молодости эти их особенности были выражены не очень ярко, то с возрастом они многократно усиливаются, проявляясь в совершенно уродливой форме. Так, безобидный коллекционер марок на старости лет может превратиться в собирателя всего на свете, включая обувные коробки, пустые бутылки и баночки из-под йогуртов…

«А ведь было время, когда он только был бережливым хозяином! Был женат и семьянин, и сосед заезжал к нему пообедать, слушать и учиться у него хозяйству и мудрой скупости…»
Н. В. Гоголь (О Плюшкине)
Помимо прочего, не стоит забывать, что значительная часть жизни многих российских «скупых рыцарей» прошла в условиях всеобщего дефицита, когда в каждой семье было принято делать стратегические запасы туалетной бумаги, спичек и крупы, а старую одежду – многократно перешивать. Да и «лихие» девяностые тоже не добавили людям уверенности в завтрашнем дне, наоборот, страх бедности усилился, а значит, возникла необходимость создавать резервы и откладывать на «черный день».

Как быть родственникам «Плюшкина»?

На этот вопрос ответил врач–психиатр, психотерапевт, нарколог, действительный член Европейской Ассоциации Трансакционного Анализа, Сергей Андреевич Новиков:

«Достаточно часто на улицах наших городов мы видим неухоженных пожилых людей, собирающих и несущих в свои жилища огромное количество разного рода хлама и мусора. В средствах массовой информации зачастую проскакивают материалы, посвященные этой проблеме. Такие передачи и репортажи инициируются, в основном, уставшими соседями и родственниками данных индивидуумов, они не знают, как уживаться с человеком, который тащит в дом всякий мусор и не принимает никакой критики в свой адрес. Давайте разберёмся, с какой стороны можно подойти к таким «Плюшкиным» или, возможно, не стоит и пытаться это делать, а лучше сразу вызывать Скорую медицинскую помощь?

Синдром Плюшкина (среди психиатров более известный как синдром Диогена или силлогомания) впервые был описан в 1966 году. Данное расстройство чаще всего встречается у пожилых людей, но, иногда, бывает и у молодых («затянувшееся коллекционирование»). Люди, страдающие данным недугом, чаще всего весьма неопрятны и практически не следят за собой, они абсолютно безразличны к нечистотам, накапливающимся в их жилище. Они несут в дом различный мусор, говоря себе и окружающим: «Когда-нибудь пригодится», однако этот момент все не приходит, а количество хлама возрастает с каждым днем (кстати, достаточно часто эти люди не являются нищими, а имеют очень неплохие сбережения).

От мусора начинает исходить весьма неприятный запах, на который сбегаются тараканы и грызуны, начинающие атаковать и квартиры, находящиеся по соседству. Тут-то соседи и не выдерживают! Сначала они предлагают помощь, а когда получают грубый ответ и полное неприятие помощи (что также является проявлением данного расстройства), начинают обращаться в службы ЖКХ, милицию, СМИ и т. д.

Данный феномен может встречаться у людей, страдающих алкогольной зависимостью, дисфункцией лобной доли коры головного мозга, а также при различных психических расстройствах старческого возраста.

Как же поступать родственникам таких «Плюшкиных»? И как себя вести соседям? Ответ достаточно прост - так как синдром Плюшкина уже описан в медицине и является частью многих заболеваний, соответственно, его нужно лечить. И, в идеале, такого пациента, конечно же, следует проконсультировать у психиатра, который назначит амбулаторное лечение или предложит госпитализацию в психиатрический стационар. Однако, как правило, такие пациенты не осознают наличия у себя болезни и совсем не хотят лечиться. Поэтому, как родственникам, так и соседям приходится как-то уживаться с Плюшкиными-Диогенами.

На начальных этапах близким рекомендуется договариваться с «Диогенами», стараться направлять их страсть к «коллекционированию» в мирное русло. Например, можно оговорить, чтобы он тащил в дом не все подряд, а только журналы про автомобили. Конечно же, следует периодически помогать этому человеку с уборкой, чтобы не происходило полного захламления. Стоит объяснять нашим героям, что в их комнате неудобно ходить, да и присесть совсем негде, тем самым пробуждая «здоровое сознание». Конечно же, этот человек должен чувствовать, что он нужен окружающим, любим своими близкими... Чем меньше он будет изолирован от общества, тем меньше будет проявляться заболевание.

Однако если болезнь зашла далеко, и никаким образом не получается договориться с пациентом, если его жилище становится опасным для окружающих и самого обитателя, то, конечно же, такой человек должен проходить лечение в психиатрическом стационаре даже без его на это согласие. О недобровольной госпитализации в психиатрический стационар вы можете прочитать в «Законе о психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании».

Синдром Диогена (синдром старческого убожества, патологическое накопительство) — психическое расстройство, характеризующееся крайне пренебрежительным отношением к бытовым вопросам, социальной изоляцией, апатией, склонностью к бессистемному собиранию и накоплению ненужных, вышедших из употребления вещей (патологическое накопительство), при отсутствии критического отношения к своему -состоянию.

Что нужно каждому из нас, чтобы почувствовать себя счастливым? Сколько денег, вещей человек может взять в свое путешествие по жизни — от самого ее начала до неизбежного конца? Почему одни довольствуются малым, переезжая из дома в дом с небольшим чемоданчиком, а другие — не в силах расстаться с жалким гвоздем, найденным на улице, и боятся оставить без присмотра жилье даже на -час?

Часто мы тащим за собой непосильную и нелепую ношу вещей, не задумываясь, так ли она нам нужна, в ней ли заключена ценность нашей жизни. Не многие задают себе этот вопрос и, тем более, могут на него ответить. Подобные рассуждения — привилегия философии, а иногда — психиатрии. Об этом и будет наш -рассказ.

История жадности – к истокам причины патологического накопительства

Болезненное скопидомство известно людям на протяжении всей документированной истории их существования. Например, в церковнославянском языке существовало даже особое название для собирательства вещей — мшелоимство, и по православным традициям оно считается грехом. С детства нам знакомы русские сказки о Кащее. Недуг нашел отражение и в произведениях искусства: вспомним хотя бы картину «Смерть скупца» Иеронима Босха, пушкинского «Скупого рыцаря», Эбинезера Скруджа, того же старика Плюшкина, подарившего другое имя нашему синдрому. Все эти скупердяи в той или иной степени имеют отношение к рассматриваемой проблеме — патологическому -накопительству.

До 1966 года психиатры рассматривали эту проблему как подтип обсессивно-компульсивного расстройства. Английский психиатр Д. Макмиллан в Британском медицинском журнале впервые описал синдром Диогена как самостоятельное расстройство. Он дал ему название «Senile breakdown in standards of personal and environmental cleanliness», которое в приблизительном переводе звучит как «Старческое снижение стандартов личной и бытовой гигиены». Благодаря британским психиатрам А. Кларку, Г. Мейникару и Дж. Грею в 1975 году расстройство получило название «синдром Диогена, или синдром старческого убожества». Именно это название прижилось и ныне используется -повсеместно.

Нужно отметить, что в Международной классификации болезней 10‑го пересмотра синдром Диогена (Плюшкина) как самостоятельное заболевание отсутствует. Это объясняется тем, что он наблюдается при целом ряде поражений и заболеваний головного мозга, имеющих разные причины и протекающих с разными проявлениями, среди которых доминирующими считаются нарушения когнитивных функций и эмоционально-волевого статуса, а также наличие психотических включений (в том числе деменция, шизофрения, последствия алкоголизма). Сам синдром Диогена (Плюшкина) при этом как бы отходит на задний план. Поэтому традиционно мы рассматриваем синдром Диогена в рамках органических заболеваний головного мозга с изменениями личности -больного.

Древнегреческий философ Диоген Синопский (404-323 г. до н.э., один из основателей школы киников) отличался крайней неприхотливостью в быту и устроил себе жилье в глиняной бочке при храме. Философу вовсе не требовалось имущество: он исповедовал аскетизм и искал человеческого общения. Таким образом, «синдром Диогена» — не совсем корректное название, и ряд исследователей предлагают использовать другие варианты: старческое расстройство, синдром Плюшкина (персонаж из романа Гоголя «Мёртвые души»), социальный распад, синдром старческого -убожества.

Старые скряги: клинические проявления синдрома Диогена

Данное расстройство чаще всего встречается у пожилых. Наиболее часто синдром Диогена возникает у ранее активных людей, ориентированных прежде всего на работу и даже имевших социальный успех. По мере отхода от профессиональной и общественной деятельности проявления синдрома становятся все ярче. При этом страдают основные психические функции -больных.

Развиваются необратимые изменения характера: появляются и нарастают эмоциональная неустойчивость, раздражительность, вспыльчивость, даже агрессивность. Формируется недоверчивость, необщительность, теряется реалистичность установок и, самое главное, зарождается негативизм по отношению к тем людям, которые предлагают им свою -помощь.

Меняется поведение: больные зачастую не открывают двери посетителям, опасаясь подвоха или имущественных претензий. При этом они могут иметь неплохой доход или накопления, родственников, которые в состоянии помочь обустроить быт или взять к себе, но категорически отказываются от помощи по разным причинам. Денежные накопления больные не реализуют и не инвестируют, предпочитая хранить их в укромных уголках, и постоянно озабочены сохранением и приумножением своего имущества; это занятие становится определяющим в их -поведении.

Они не уделяют должного внимания правильному питанию (зачастую мнимая экономия заставляет их питаться очень скромно, вплоть до заплесневелых объедков), что может вести к истощению и даже смерти. Больные не любят вызывать врачей и скупятся приобретать лекарства, поэтому при заболеваниях внутренних органов в остром периоде у них отмечается особенно высокая -смертность.

Пациенты пренебрегают нормами гигиены, не заботятся о своей внешности и жилище, которое приходит в запустение и превращается в пополняющийся склад старых и никому не нужных вещей. Сохраненные и приобретенные вещи скапливаются настолько в больших количествах, что больные не могут свободно перемещаться по жилищу, комфортно принимать пищу (из‑за обилия вещей на столе и кухне приходится есть, держа тарелку на коленях), отправлять естественные надобности, спать (кровать и прилегающее пространство заставлено, на стенах развешаны пакеты с -вещами).

Немаловажно, что при заболеваниях, для которых характерен синдром Диогена, интеллект снижен не так уж и часто. Речь ведь идет о специфическом поведении человека и отсутствии самокритики, а не о слабоумии или -помешательстве.

Вот великолепное описание образа жизни одной из жертв синдрома, сделанное Владимиром Гиляровским в книге «Москва и -москвичи».

«Во втором зале этого трактира… за отдельным столиком целыми днями сидел старик, нечесаный, не бритый, редко умывающийся, чуть не оборванный… К его столику подходят очень приличные, даже богатые, известные Москве люди. Некоторым он предлагает сесть. Некоторые от него уходят радостные, некоторые — очень огорченные. А он сидит и пьет давно остывший чай. А то вынет пачки серий или займов и режет купоны. Это был владелец дома, первогильдейский купец Григорий Николаевич Карташев. Квартира его была рядом с трактиром, в ней он жил одиноко, спал на голой лежанке, положив под голову что‑нибудь из платья. В квартире никогда не натирали полов и не мели. Ночи он проводил в подвалах, около денег, как "скупой рыцарь"… Десятки лет такой образ жизни вел Карташев, не посещая никого, даже свою сестру… Только после смерти Карташева выяснилось, как он жил: в его комнатах, покрытых слоями пыли, в мебели, за обоями, в отдушинах, найдены были пачки серий, кредиток, векселей. Главные же капиталы хранились в огромной печи, к которой было прилажено нечто вроде гильотины: заберется вор — пополам его перерубит. В подвалах стояли железные сундуки, где вместе с огромными суммами денег хранились груды огрызков сэкономленного сахара, стащенные со столов куски хлеба, баранки, веревочки и грязное белье. Найдены были пачки просроченных векселей и купонов, дорогие собольи меха, съеденные молью, и рядом — свертки полуимпериалов более чем на 50 тысяч рублей. В другой пачке — на 150 тысяч кредитных билетов и серий, а всего состояния было более 30 -миллионов».

Откуда берутся Плюшкины или причины синдрома Диогена

На данный момент исследователи выделяют несколько причин развития -синдрома.

Первая — травма головы, операция на головном мозге или энцефалит, токсическая энцефалопатия, в результате чего произошло повреждение нейронов участков, отвечающих за принятие решений. Вторая — гипертрофированная, вследствие возрастных дегенеративных изменений в тех же отделах головного мозга, бережливость или страсть к коллекционированию. В преклонном возрасте, по мере заострения черт характера и снижения критики к происходящему, на фоне общего когнитивного дефицита человек продолжает собирать все нужное на «крайний случай», запрещает вывоз старой мебели из квартиры и так -далее.

Существуют экспериментальные данные, которые подтверждают наличие материального субстрата синдрома. Группой ученых из различных американских университетов под руководством клинического психолога Дэвида Толина в 2012 было установлено, что у пациентов с синдромом патологического накопительства наблюдается аномальная, в сравнении с другими группами испытуемых, активность в двух областях коры: передней части поясной извилины и островке, которые обычно задействованы в процессе принятия -решений.

Невропатолог Стивен В. Андерсон и его коллеги из университета Айовы в 2004 году обследовали 63 человека с повреждением головного мозга вследствие удара, хирургического вмешательства или энцефалита. До заболевания (повлекшего нарушения психических функций) никто из них не имел проблем с бессмысленным коллекционированием, но в конечном итоге девять из них стали заполнять свое жилище всевозможным -мусором.

У всех этих навязчивых коллекционеров наблюдалось повреждение коры лобной доли — участка мозга, ответственного за принятие решения, обработку информации и организацию поведения. Исследователи пришли к выводу, что необходимость собирать всё подряд происходит из глубинной потребности накопления запасов, например, еды. Эта потребность столь древняя и элементарная, что центры, ответственные за нее, находятся в подкорковых участках мозга. А для того чтобы осознать, стоит ли что‑то копить, человеку нужна кора лобных -долей.

Учитывая результаты этих изысканий, можно сделать вывод, что синдром Диогена (Плюшкина) связан как с поражением некоторых зон коры в лобных долях полушарий головного мозга, так и с повреждением более глубоких подкорковых структур. И те и другие — часть системы принятия решений, и, возможно, особенности клинических проявлений синдрома зависят от того, какой именно отдел мозга -пострадал.

Страсть к патологическому накопительству, чаще всего наблюдаемая при синдроме Диогена, называется силлогоманией. Крайний случай, к которому обычно применяется этот термин, — захламление всего жилища самыми разнообразными вещами, по сути — мусором. Признак патологии в собирании и хранении старых вещей — бессистемное хранение и -неиспользование.

Лечение синдрома патологического накопительства

Как же поступать родственникам, друзьям, соседям таких плюшкиных? Ответ достаточно прост — так как синдром Диогена уже описан в медицине и является частью многих заболеваний, больного нужно обследовать и лечить. Пациента, конечно же, следует проконсультировать у психиатра, который назначит амбулаторное лечение или предложит госпитализацию. Однако, как правило, такие пациенты не осознают наличия болезни и совсем не хотят лечиться. Поэтому как родственникам, так и соседям приходится как‑то уживаться с плюшкиными--диогенами.

На начальных этапах близким рекомендуется договариваться с больными, стараться направлять их страсть к «коллекционированию» в мирное русло. Следует периодически помогать с уборкой, чтобы загодя предотвратить полное захламление. Стоит объяснять нашим героям, что в их комнате неудобно ходить, да и присесть негде, тем самым пробуждая «здоровое сознание». Человек должен чувствовать, что он нужен окружающим, любим своими близкими. Чем прочнее он будет интегрирован в общество, тем меньше будет проявляться -заболевание.

Естественно, начинать медикаментозное лечение следует как можно раньше. Хорошо помогают ноотропные и сосудистые препараты с преимущественно успокаивающим действием. Они улучшают память, внимание, умственную активность и работоспособность. Также имеет смысл применять тимонейролептики — «мягкие» препараты с преимущественно противотревожным, регулирующим поведение расслабляющим и антидепрессивным эффектом. Пациенты становятся спокойнее, контактнее, адекватнее в эмоциональном плане; появляется частичная критика к своему состоянию и поведению. Как показывает моя практика работы с такими больными — психотерапия в этих случаях практически бесполезна, поскольку мы имеем дело с поражением вещества головного -мозга.

Если болезнь зашла далеко и никаким образом не получается договориться с пациентом, его жилище становится опасным для окружающих и самого обитателя, а лечиться дома он отказывается, то, конечно, необходимо лечение в психиатрическом стационаре даже без согласия больного. О недобровольной госпитализации в психиатрический стационар можно прочитать в «Законе о психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее -оказании».

Заключение

В моей собственной практике пациенты с синдромом Плюшкина (так у нас традиционно именуют это расстройство) встречались десятки раз, но лучше всего запомнился один из первых случаев. Интересен он был еще и тем, что жертвами недуга стали пожилые супруги — муж и жена. Теперь трудно сказать, развивалась ли у них болезнь независимо, синхронно или же один индуцировал другого. Мой коллега, их сосед по дому, описывал, как по утрам старики выбирались из своей забитой вещами квартиры — на поиски новой добычи, которую собирали по всем близлежащим мусорным бакам. Самые ценные (по крайней мере, в их понимании) вещи увязывались в мешок из нескольких простыней; к мешку крепилась веревка. Старики неторопливо шли по городу и по очереди волокли мешок по -асфальту…

История эта имела вполне закономерный финал. Пока супруги просто собирали и копили мусор — мало кто обращал на них внимание, разве что запах из квартиры раздражал соседей. Но в один прекрасный день они решили развести костер прямо на полу гостиной… Так мы и познакомились в психбольнице. Примечательно, что эти пациенты в целом производили достаточно приятное впечатление. Вежливые, приветливые, улыбчивые — они очень переживали друг за друга (поскольку находились в разных отделениях). При этом отнюдь не производили впечатления слабоумных, хотя некоторое снижение интеллекта и памяти имелось. Свою страсть к накопительству они достаточно резонно объясняли трудной жизнью и маленькой пенсией: «Выкинешь что‑нибудь, а оно потом понадобится… Нам так удобнее…».

Насколько я помню, после сравнительно недолгого лечения в больнице они были оформлены в дом престарелых, во избежание дальнейшего замусоривания квартиры и тем паче ее -поджога.

В заключение могу только посоветовать читателям держать свой дом в чистоте и порядке, не обрастать лишним хламом, следить за собой и почаще задумываться: а так ли окружающим людям комфортно с вами, как вам — с -ними?

1. Руководство по психиатрии в 2‑х томах, под редакцией академика РАМН А. С. Тиганова, Москва, «Медицина», 1999.

2. Детская психиатрия. Учебник под редакцией Э. Г. Эйдемиллера, СПб, 2005.

3. Психиатрия. Учебник для студентов, М. В. Коркина, Н. Д. Лакосина, А. Е. Личко, И. И. Сергеев, Москва, «МЕДпресс-информ», 2006.

4. В. М. Блейхер, И. В. Крук. Толковый словарь психиатрических терминов, Воронеж: НПО «МОДЭК», 1995.

5. D. Macmillan, P. Shaw Senile breakdown in standards of personal and environmental cleanliness. BMJ, 1966.

6. A. N. G. Clark, G. D. Mannikar, I. Gray Diogenes syndrome: a clinical study of gross self-neglectin old age. Lancet, 1975.

7. M. Orrell, B. Sahakian «Dementia of frontal type». Psychol Med, 1991.

Мало кто любит неряшливых людей. Хотя и существуют люди, которые совершенно не следят за собой и при этом являются гениями в какой-то области, речь в статье пойдет не о них. Мы поговорим о тех людях, которые зашли очень далеко в своем стремлении к накопительству и совершенно не обращают внимания на горы мусора у них под носом. Порой это свидетельствует об очень сильных психических расстройствах, а иногда этому может подвергаться вполне обычный человек.

Люди, страдающие данным синдромом, не приспособлены к жизни и испытывают большие проблемы в . Главная проблема заключается в их непонимании и нежелании исправить ситуацию, потому что им кажется, что все идет хорошо. Либо же им попросту все равно, что о них думают другие люди - даже самые близкие для них люди, друзья и знакомые.

Понятие и история термина

Синдром Диогена - это психическое расстройство, особенностями которого является крайне пренебрежительное отношение к себе, апатия, социальная изоляция, отсутствие стыда и склонность к накоплению и собиранию всякой всячины. Последнее может привести к патологическому накопительству, что тоже является расстройством.

Психологами этот синдром был признан в 1966 году. Свое название синдром получил по имени древнегреческого философа Диогена. Он был сторонником крайнего минимализма и по легенде жил в большом глиняном сосуде. Впрочем есть и отличия в жизни самого Диогена и людей, которых характеризуют таким термином. Диоген искал общения с другими людьми, накопительством не занимался. Поэтому ряд исследователей считает название синдрома неправильным и предлагают его назвать, к примеру, синдромом Плюшкина.

Предполагают, что этот синдром вызван нарушениями в работе лобной доли мозга. Тем не менее существуют вполне адекватные люди, которым просто все равно, где жить и как одеваться. Они сосредоточены на совершенно других вещах - от искусства до науки. Поэтому определить клинический случай от случая, при котором человек просто очень занят другими делами, достаточно сложно.

Основные симптомы

Некоторых симптомов мы уже коснулись в обозначении термина. Этому синдрому подвержены многие люди и симптомы у них могут несколько отличаться. Тем не менее следующие симптомы свойственны большинству из испытывающих это расстройство.

• Пренебрежение к себе.
• Безразличие, апатия.
• Изоляция от общественности.
• Скупость.
• Несоблюдение гигиенических правил.
• Неряшливость.
• Патологическое накопительство.
• Отсутствие стыда.
• Отсутствие самокритичности.
• Агрессивность по отношению к .

При патологическом накопительстве жилище таких людей похоже на свалку. Об уборке речь вообще не идет. Даже простое перемещение по комнатам может быть затруднено. Такие люди тащат с улицы все: пустые картонные коробки, старую мебель, коляски и прочие ненужные вещи. Ситуация ухудшается из-за неприятного запаха, а также от появления разной живности.

Причины заболевания

Есть четыре основные причины.

• Алкоголизм.
• Психические расстройства старческого возраста.
• Поражения работы лобных долей мозга.
• Патологическая склонность к накопительству.

Лобные доли мозга могут повредиться в результате травмы или неудачной операции. Эти участки отвечают за принятие решений, поэтому их повреждение и может привести к накопительству. Часто синдрому Диогена предшествуют сильные психические заболевания. Например, болезнь Пика.

Методы лечения

Сложность в том, что люди, страдающие данным синдромом, не осознают что им необходима помощь, поэтому не обращаются за ней. В связи с этим ответственность должна ложиться на плечи родственников и друзей. Они должны распознать эту болезнь и отправить его на лечение.

Следует убедить такого человека на первых порах воздержаться от того, чтобы приносить в свой дом все, что захочется. Так как хлам приобретает в его глазах большую ценность и он уверен, что все это ему обязательно пригодится, необходимо постепенно снижать эту зависимость. Пускай это будут только книги и журналы. Они сами по себе могут принести существенную пользу. Также стоит помогать ему с уборкой и уметь убеждать его в том, что это принесет большую пользу.

Большую пользу принесет умение больного. Он должен понять, что такой образ поведения портит ему все сферы жизни. Мотивация в процессе выздоровления имеет огромное значение, потому что по сути принимать душ и содержать в порядке свою квартиру достаточно легко. Больной должен понять, что ему самому это нужно, потому что ему даже в голову не приходит, как он портит себе жизнь.

Если больной страдает алкоголизмом, в первую очередь следует избавить его от этой зависимости. Есть шанс, что после этого все остальное само собой наладится.

Поэтому если у вас есть такие знакомые или родственники и они вам небезразличны, постарайтесь помочь им. Потому что это может привести к тому, что такой человек однажды решит развести костер в собственной гостиной с понятными последствиями. Желаем вам удачи в этом нелегком деле!

С помощью данного текста мы попробуем исследовать феноменологию личности, отягощенной синдромом Диогена, и сделаем попытку взглянуть на мир ее глазами.

Синдром старческого убожества

Для начала отделим психиатрический диагноз от вполне здоровой, но несколько преувеличенной необходимости накапливать вокруг себя огромное количество вещей, которыми не получается воспользоваться. Первое состояние связано с возрастными, органическими повреждениями головного мозга. Не секрет, что старость, которые многие называют “развитием наоборот”, сопровождается значительными изменениями в эмоционально-волевой сфере. К таковым относят нарастающую подозрительность, нелюдимость, страх обнищания и ущерба и, соответственно, склонность к накопительству. Возникает чувство малоценности и недовольства собой. Старость это такое время, когда личности предлагается шанс интегрировать все события своей жизни в целостную картину и наслаждаться мудростью и покоем. Либо этого не происходит и остается лишь объяснять недовольство собой прошлыми ошибками, которые уже нельзя исправить. Ощущение собственной нереализованности не позволяют “оседлать” колесницу судьбы и направлять ее в будущее.

С Диогеном данное расстройство связано лишь отчасти. А именно, в том месте, которое касается маргинальности древнегреческого философа, его стремления игнорировать социальные нормы, ставить на первое место среди жизненных ценностей личную добродетель, а не общественные достижения. В другом важном пункте – страсти к накоплениям – этот симптом относится к Диогену как белое к черному, поскольку про философа известно, что он, стремясь к простоте, выбросил свою единственную чашку, увидев, как мальчик пьет воду из ручья, зачерпывая ее ладонями. Степан Плюшкин – вот чей образ мог бы дополнить описание симптома, поскольку как хорошо известно из курса школьной литературы, даже одежда героя Гоголя состояла из удивительного количества дряхлых и разнородных вещей.

Навязчивое накопительство

“Выкидывая хлам, главное – не начать его рассматривать” – народная мудрость

Погружаясь в бессмысленное накопительство люди в большей степени проводят инспекцию прошлого, чем осваивают настоящее. В экзистенциальном измерении это соответствует меланхолическому мировосприятию.

Порой бывает жаль расставаться с вещами, которые являются якорями для приятных и волнительных воспоминаний. Как будто, выбрасывая бесполезный сейчас предмет, мы предаем те переживания, которые навсегда с ним связаны. И также выбрасываем их на помойку, отказываемся от них и теряем к ним доступ. Словно бы память – это наряженная новогодняя елка, которая становится жалкой, когда игрушки отправляют храниться на чердак.

Проблема в том, что часто за деревьями не видно леса. Многочисленные предметы, которые при изрядной сноровке действительно можно было бы использовать, теряются среди массы таких же, отложенных на потом. Часто мы даже не помним об их существовании, обращая на них внимание лишь тогда, когда дело доходит до уборки. Удивляемся тому факту, что до сих пор не нашли им применения и даже более того – как удавалось вообще жить, не пользуясь этими пыльными сокровищами. И вновь отправляем их в запасники, но уже нагруженными смыслами и ожиданиями. И так может повторяться до бесконечности.

Правда, которая стоит за этими перемещениями предметов из зоны безразличия в зону интереса достаточно проста, но при этом может показаться не очень приятной. Она заключается в том, что все что хранится нами фактически не используется. Иначе оно все время было бы под рукой. Фактически, хранить означает владеть бесполезными вещами, которые никаким значением, кроме как символической функцией по “обереганию воспоминаний” не обладают.

Схематически можно обрисовать зону живого интереса, в которой находятся предметы, связанные с текущей жизненной ситуаций. Это может быть что-то, связанное с работой, актуальными хобби, всего того, что поддерживает привычный уровень жизненного комфорта. Периодически, по ходу изменения ландшафта деятельности какие то предметы покидают эту зону, а какие то в ней оказываются. И это совершенно нормальный процесс. Предметы, как игроки хокейной команды – кто то играет в высшей лиге, кто то спустился в первую, а кто то в силу различных обстоятельств или навсегда уселся на скамейку запасных или вообще закончил спортивную карьеру. Важно уметь расставаться с тем, что фактически из опоры для интереса превращается в обузу.

В гештальт-терапии одной из ценностей хорошего контакта с чем-либо является способность в нужное время ставить точку. Если этого не происходит, тогда отношения невозможно завершить и тогда нельзя с уверенностью сказать, что что-либо вообще состоялось. Потому что у этого не будет конца. Чтобы день закончился мне необходимо закрыть глаза и заснуть. Закончить отношения с этим днем, чтобы построить отношения с новым. Представляете, что будет, если все время находиться в состоянии бессонницы? Так и здесь невозможно с вещами оказаться в той точке, где нас ничего не связывает. Как будто я хронически пытаюсь взять от них что-то еще, невзирая на то, что отношения уже закончились. Можно сказать, что это особый способ игнорирования реальности.

Страх завершить отношения с объектом привязанности напоминает тревогу маленького ребенка, который экспериментирует со своим автономным от матери существованием. Вот он отходит от поддерживающих его рук, отделяется от опоры и вступает в пространство свободы и неопределенности, в котором все зависит только от него. Это одновременно и пугает и вдохновляет. Когда волнения становится слишком много, он возвращается для того, чтобы “подзарядиться” поддержкой, опытом совместности. А что если отойти от матери так окончательно и не получается? Если так и держать ее в поле зрения, поскольку не удается взять некую “несгораемую” сумму уверенности и признания и сделать ее частью себя?

Похоже, что вещи каким то образом придают устойчивость в меняющемся мире, причем эта устойчивость носит буквальный характер – порой вес хлама достигает нескольких десятков килограмм. Как будто состоявшийся опыт нуждается в подтверждении себя накопленными культурными артефактами, как будто можно утратить целостность личной истории, относя на помойку ее материальные компоненты.

Все что случалось раньше, должно быть линейно и необратимо. Например, диск,купленный в подземном переходе по случаю окончания сессии должен всегда находиться где то поблизости как символ того, что это событие по прежнему является важным. Даже если этот фильм никогда с тех пор не пересматривался. Словно бы нельзя от чего то отказаться и признать это несущественным и неактуальным. Это похоже на консервацию жизни в строго отмеренном наборе ингредиентов, как будто без одного из этих компонентов ощущения обеднеют и их качество значительно ухудшится.

Возможно, где то в этом кроется жалость к себе, невозможность признать, что некоторые выборы с точки зрения жизненной перспективы оказались не слишком удачными. Страх начать жизнь с чистого листа и шагнуть вперед, вместо этого оставляя для себя знакомую территорию для отступления. Это своеобразная замена действия подготовкой условий для этого действия, как будто хаос, накопленный вокруг каким то волшебным образом без вашего участия организуется в законченную и прекрасную форму.

Чтобы в жизни появилось что то новое, необходимо уступить этому дорогу.

Один из лучших способов справиться со страстью к накопительству это использовать творчество в качестве ресурса для развития. Накопительство это своеобразная стагнация, тогда как творчество, полное риска, ошибок и вдохновений олицетворяет собой прямую противоположность стабильности и застоя.

Социальная изоляция

Социальная изоляция подразумевает под собой не только добровольное затворничество, при котором человек большую часть своей жизни проводит на территории своего жилища, но и отделение себя от само собой разумеющихся общественных норм. Изоляция сужает весь мир до размеров обитаемого пространства, в котором устанавливаются свои собственные правила. Все остальное снаружи как будто бы не существует и тогда символическое послание затворника очень простое – оставьте меня в покое. И тогда возникает много вопросов – а что такого произошло между ним и средой? Почему возбуждение и интерес, которые мы обычно испытываем к миру как к набору разнообразных возможностей, откатились назад, как морская волна во время отлива? Любопытство покидает реальность, и она теряет свою привлекательность и форму, как воздушный шарик без газа.

На мой взгляд, главная метафора переживания Диогена связана не с уединенностью, как символом зрелости и духовного поиска, а разочарованием и безнадежностью. Когда инвестиции, вложенные в бурный социальный рост не оправдывают главного ожидания, а именно – не увеличивают количество счастья и не приносят удовлетворения. Когда социальная роль блестяще отыграна, а спектакль заканчивается и зрители покидают вип-ложи, пустота на сцене оказывается настолько огромной, что на нее не получается набросить занавес. Разочарование становится настолько сильным, что лучшим выходом становится способность вообще ничего не хотеть. И тогда место разочарования занимает хроническая печаль.

Диоген делает из страха быть брошенным полную противоположность – желание бросить всех первым – и превращает неосознаваемую тоску в достоинство.

Отсутствие стыда

Нормальный, не токсический, стыд является важным регулятором поведения человека. Стыд помогает регулировать уровень психического возбуждения, останавливая неуправляемую активность в том месте, где появляется взгляд другого человека. Стыдом я подтверждаю значимость видения другого. Если стыда нет – тогда можно все. С другой стороны – стыд появляется тогда, когда дело касается нас самих. Когда то, что происходит, очень интимно и имеет прямое отношение к нам “настоящим”. Отсутствие стыда также говорит о том, что я плохо представляю, кто я такой.

Стыд – это чувство, возникающее в контакте. Чтобы появился стыд, необходим тот, кто наблюдает и стыдит. Бесстыдство, таким образом, является следствием тотального обесценивания тех, кто раньше был дорого или к кому получалось прислушиваться.

Я сейчас описываю эти феномены для того, чтобы в дальнейшем было от этого отталкиваться, задаваясь извечным вопросом – а что с этим всем делать?

Одиночество и негативизм

Обладатели синдрома Диогена всячески демонстрируют свою самодостаточность. Складывается впечатление, что они не только не нуждаются в контактах, но и попытка близких быть с ними рядом воспринимается как угроза. Может быть эта угроза связана с страхом нарушения привычного уклада жизни, поскольку способ существования Диогена редко находит поддержку у окружающих. А может быть ощущение угрозы возникает в ответ на неудачу обеспечит себя достаточной поддержкой и тогда собственное недовольство Диогена проецируется на окружающих, превращаясь в подозрительную активность, от которой приходится защищаться.

Итак, Диоген отрицает свою нужду в окружении. Но как известно, за демонстративными переживаниями часто скрывается их полная противоположность. Неспособность устанавливать доверительные отношения с людьми приводит к чрезмерной фиксации на своеобразных “промежуточных” объектах, которыми становятся потенциально полезные предметы – с ними устанавливается прочная связь, разрыв которой провоцирует возвращение затопляющего одиночества.

Профилактика и коррекция

Если синдром Диогена является дорогой от общества к себе, тогда лучшим способом профилактики является поддержка обратного процесса. Возможно, синдром Диогена появляется как реакция на отчаяние найти своем место в чужом мире и тогда мир приходится формировать вокруг себя, из доступного хлама и отходов жизнедеятельности других, более успешных людей.

В гештальт-терапии важным признаком психического здоровья является хорошо организованный процесс обмена между организмом и окружающей средой. Когда потребности, опознаваемые в теле, находят свое удовлетворение в том, что находится за его пределами. “Музей бесполезных изделий”, в котором живет Диоген-Плюшкин создает вокруг организма непроницаемый барьер, через который не может проникнуть жизнь.

Как говорил один герой, “когда чаша страдания переполняется, ее необходимо отдать обратно”. Также можно поступать и в случае Диогена. Например, оставить себе только то, что полезно в данный момент. Или, по крайней мере, просто красиво. Человек это то, что он поддерживает. То усилие, которое разворачивается здесь и сейчас. Важнее сосредоточиться на обмене, на взаимодействии между собой и окружением, чем собирать результаты этого опыта. Со слов Мамардашвили прошлое является врагом мысли. Если посвящать много времени на ревизию того, что уже произошло, на настоящее может не хватить усилий.

Помощь Диогену заключается в попытке развернуть его в другую сторону – от обесценивания отношений в сторону признания их важности, от разочарования в возможностях, которые предоставляются миром, к ценности собственного бытия, от бесконечной ревизии прошлого и подготовки к будущему (а вдруг весь этот хлам пригодиться и спасет мир) к погружению и присутствию в настоящем.